14.11.2022

Александр Львович Парвус: биография. Александр парвус - биография, информация, личная жизнь

Детство и юность

Родился в семье еврея-ремесленника в Березино под Минском. В раннем детстве дом семьи Гельфандов сгорел в результате крупного пожара, уничтожившего значительную часть города, и она была вынуждена переехать в Одессу, на родину отца, где тот снова стал портовым грузчиком. В Одессе Израиль окончил гимназию, участвовал в кружках революционной молодёжи.

Российский революционер в Германии

В 1885 году уехал учиться в Цюрих, где сблизился с группой «Освобождение труда» (Г. В. Плехановым, П. Б. Аксельродом и В. И. Засулич). В 1891 году со степенью доктора философии окончил Базельский университет (изучал главным образом политическую экономию) и переехал в Германию; вступил в Социал-демократическую партию Германии, где оказался на крайнем левом фланге. «Прозорливый и воинственный, - пишет И. Дойчер, - он искал способов и путей возродить революционный дух немецкого социализма».

В 1893 году как «нежелательный иностранец» был выслан из Пруссии, а затем из Саксонии, вместе с Юлианом Мархлевским. «Парвусом» А. Гельфанд стал летом 1894 года, когда подписал этим псевдонимом одну из своих статей в теоретическом органе германской социал-демократии (а фактически - II Интернационала) «Die Neue Zeit». Одновременно издавал собственное обозрение «Aus der Weltpolitik» (Из мировой политики).

При этом Парвус оставался в первую очередь российским революционером и на Международном социалистическом конгрессе в Лондоне в июле1896 года был членом российской делегации. С фальшивыми документами отправился в Россию, где собирал материалы для книги о голоде 1896 года («Das hungernde Russland», 1900).

В 1897 году стал редактором дрезденской газеты «Sachsische Arbeiter Zeitung» («Саксонская рабочая газета»), которая под его руководством резкостью тона вызывала сильное недовольство не только среди правых социал-демократов, но даже среди левых.

Широкую известность как марксистский теоретик и публицист Парвус получил благодаря своей полемике с Э. Бернштейном, статьям о мировой экономике и междунардных отношениях на рубеже XIX-XX вв.. Основная работа этого периода - «Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис» (1897).

Квартира Парвуса в Мюнхене уже в конце 1890-х годов стала центром притяжения как немецких, так и российских марксистов; Ленин часто бывал у Парвуса, пользовался книгами его личной библиотеки, познакомился благодаря Парвусу со многими видными революционерами (в том числе Розой Люксембург), и, приступив к изданию за рубежом органа РСДРП - газеты «Искра», Ленин, Мартов и Потресов не замедлили привлечь его к сотрудничеству. «Его статьи, - пишет И. Дойчер, - обычно выходили на первой странице „Искры“ - редакторы с радостью отодвигали свои передовицы на задний план, оставляя место для него». Познакомившийся с ним в редакции «Искры» Л. Д. Троцкий, считавший Парвуса «несомненно выдающейся марксистской фигурой конца прошлого и начала нынешнего столетия», позже вспоминал, что уже в те годы Парвус «был одержим совершенно неожиданной, казалось бы, мечтой разбогатеть»: «Эту мечту он в те годы тоже связывал со своей социально-революционной концепцией. „Партийный аппарат окостенел, - жаловался он, - даже к Бебелю в голову трудно пробраться. Революционная критика отскакивает от них от всех, как горох от стены. Они довольны тем, что есть, ничего не хотят менять. Революция пугает их потому, что пострадают кассы. Вести революционной газеты нельзя, потому что могут пострадать типографии. Нам, революционным марксистам, нужно издательство, независимое от партийных бонз. Нужна большая ежедневная газета, выходящая одновременно на трёх европейских языках. К ней нужны приложения: еженедельные, ежемесячные, отдельные исследования, памфлеты и пр. Такое издательство станет могущественным орудием социально-революционной подготовки. Но для этого нужны деньги, много денег… Надо, во что бы то ни стало, разбогатеть!“».

После раскола РСДРП в 1903 году по организационным вопросам Парвус поддержал меньшевиков, но уже в 1904 г., когда в стане российской социал-демократии обнаружились серьёзные политические разногласия, разошёлся с меньшевиками и сблизился с Троцким, которого увлёк теорией «перманентной революции». В конце 1904 года Парвус, впрочем, пытался помирить большевиков с меньшевиками, полагая, что грядущая революция многие разногласия снимет, в то время как раскол партии наносит огромный вред рабочему движению; но эта попытка не удалась, - как утверждают авторы книги «Парвус - купец революции» З. Земан и В. Шарлау, это произошло по вине самого Парвуса, не нашедшего правильный тон в разговоре с Лениным.

С началом русско-японской войны Парвус опубликовал в «Искре» серию статей «Война и революция», в которых, назвав войну «кровавой зарёй предстоящих великих свершений», предсказывал неизбежное поражение России и, как следствие, революцию (неизбежность войны между Россией и Японией Парвус предсказывал ещё в 1895 году); это пророчество, не первое в его жизни и не последнее, закрепило за ним репутацию проницательного политика.

В революции 1905-1907 годов

Теория «перманентной» (непрерывной) революции восходит к К. Марксу и Ф. Энгельсу: согласно этой теории, в ходе непрерывных революций власть будет последовательно переходить от абсолютизма к конституционной монархии, затем - к буржуазной республики и наконец - к пролетариату. При этом, опираясь на опыт революций 1848-1849 годов в Европе, Маркс и Энгельс считали, что пролетарская революция неизбежно примет международный характер и, начавшись в одной стране, вызовет своего рода цепную реакцию: «француз начнёт, немец доделает». К этой теории, сложившейся ещё до Парижской коммуны, теоретики II Интернационала вновь обратились в начале XX века, на фоне нарастающего революционного движения в России. Так, Карл Каутский, повторяя, по-сути, точку зрения Маркса и Энгельса, считал, что революция в России, перед которой стоят буржуазно-демократические задачи, может дать толчок революционному процессу в Европе, и прежде всего в Германии, в которой на повестке дня стояла уже революция социалистическая (пролетарская). Когда же в ведущих странах Европы установится пролетарская власть, она, в свою очередь, поможет русским рабочим модернизировать экономику России и создать условия для строительства социализма.

Парвус, солидаризируясь с теоретиками марксизма, сделал свой вклад в развитие теории «перманентной революции», уделив в ней особое место роли России. Парвус полагал, что в России, в силу особенностей её исторического развития, буржуазия не является революционным классом, поэтому задачи, стоящие перед буржуазной революцией, здесь придётся решать пролетариату. Объединённый фронт с буржуазией, обязательный до падения царизма, должен рассматриваться только как временный союз. Парвус также весьма сдержанно оценивал революционный потенциал российского крестьянства, считая, что играть в революции самостоятельную политическую роль оно не готово и обречено на то, чтобы оставаться лишь вспомогательной, резервной силой революции. Пролетариат, согласно Парвусу, должен в ходе вооружённого восстания создать своё собственное временное революционное правительство, не входя в союзы с другими классами (отсюда известный лозунг (который Ленин несправедливо приписывал Троцкому): «Без царя, а правительство рабочее»). Главную задачу этого правительства Парвус видел в осуществлении как преобразований общедемократического характера, уже реализованных в ходе буржуазных революций на Западе, так и мер, направленных на радикальное улучшение положения рабочего класса. В силу того, что в мире уже сформирован единый рынок, буржуазная революция и создание правительства «рабочей демократии» в России должны будут подтолкнуть революционный процесс на Западе и привести к социалистическим революциям в странах Запада, где условия для победы социализма уже созрели. Придя к власти на Западе, пролетариат сможет помочь свои русским товарищам добиться построения социализма в России. С такими представлениями Парвус вернулся в Россию в революционном 1905 году.

Парвус с восторженным оптимизмом воспринял известия о начале революции в России. Вооружённый своей теорией о «перманентной революции», он решил проверить её верность на практике. Надеясь с помощью российского пролетариата как авангарда буржуазной революции в России добиться начала мировой социалистической революции, он на протяжении всей весны и лета 1905 г. страстно призывал российских рабочих захватывать власть и формировать социал-демократическое правительство «рабочей демократии». Между тем обстановка в России продолжала накаляться, в то время как в Германии российские эмигранты проводили время в бесплодных спорах. Гельфанд принял решение возвращаться в Россию для принятия участия в революционной борьбе на месте.

В октябре 1905 года, с началом Всероссийской стачки, Парвус по подложному паспорту приехал в Россию. Прибыв, как и Троцкий, в Петербург в конце октября, он опередил многих других эмигрантов-революционеров, которые вернулись в Россию только после провозглашённой царём амнистии. Троцкий и Парвус приняли непосредственное участие в создании Петербургского совета рабочих депутатов и вошли в его Исполнительный комитет.

Вместе с Троцким Парвус арендовал «газету-копейку» («Русскую газету»), которая с новыми редакторами быстро приобрела популярность: тираж её в считанные дни поднялся с 30 до 100 тысяч, а через месяц достиг 500 тысяч экземпляров (что в 10 раз превышало тираж большевистской «Новой жизни»). «Но техника, - вспоминал Троцкий, - не могла поспевать за ростом газеты. Из этого противоречия нас вывел в конце концов только правительственный разгром».

Лишившись «Русской газеты», Парвус и Троцкий в блоке с меньшевиками (левым крылом фракции) организовали газету «Начало», которая так же легко затмила «сероватую» газету большевиков.

По словам Г. Л. Соболева, 1905 год стал «звёздным часом» Парвуса; он писал статьи и прокламации, был одним из тех, кто определял стратегию и тактику Петербургского совета и составлял проекты его резолюций, выступал с пламенными речами в Совете и на заводах, был популярен и влиятелен. При этом находил время не только для политики; Троцкий вспоминал: «Парвусу так понравилась новая сатирическая пьеса, что он сразу закупил 50 билетов для друзей на следующее представление. Нужно пояснить, что он получил накануне гонорар за свои книги. При аресте Парвуса у него в кармане нашли 50 театральных билетов. Жандармы долго бились над этой революционной загадкой. Они не знали, что Парвус всё делает с размахом».

Именно Парвус был автором знаменитого «Финансового манифеста», исчерпавшего терпение правительства. В документе, принятом Петербургским советом 2 декабря, речь шла о коррупции в правительстве России, о его финансовой несостоятельности и подложных балансах. «Страх перед народным контролем, который раскроет перед всем миром финансовую несостоятельность правительства, заставляет его затягивать созыв народного представительства…». Указывая на непредставительный характер правительства («самодержавие никогда не пользовалось доверием народа и не имело от него полномочий»), Совет заявлял, что русский народ не будет оплачивать долги «по всем тем займам, которые царское правительство заключило, когда явно и открыто вело войну со всем народом». После Октябрьской революции 1917 года советское правительство напомнит об этом давнем предупреждении зарубежным кредиторам Николая II.

После ареста 3 декабря 1905 года Троцкого и других членов Исполнительного комитета сам автор скандального документа ещё несколько месяцев оставался на свободе и некоторое время возглавлял ушедший в подполье Совет: к 10 декабря был избран новый состав Совета, и Парвус стал его председателем. Но, как пишет Г. Л. Соболев, в конечном счете он потерпел поражение: «…Его авторитет в Петербургском Совете в решающие дни революционной борьбы резко упал, и ему даже пришлось выйти из его состава в знак протеста против принятого Советом решения о прекращении забастовки». В результате Декабрьское вооружённое восстание в Москве, не получив поддержки в других промышленных центрах, в том числе в столице, было подавлено.

Осенью 1906 года вместе с другими членами Исполкома он предстал на открытом судебном процессе, получившем большой общественный резонанс; в отличие от Троцкого, приговорённого к пожизненному поселению в Сибири с лишением всех гражданских прав, Парвус получил лишь 3 года ссылки в Туруханский край; но, как и его ученик, по пути в ссылку бежал, вернувшись сначала в Петербург, а затем в Германию, где его ожидал большой скандал.

О том, насколько известен был в это время Парвус, свидетельствует статья о нём, помещённая в апреле 1906 г. в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона; и тем не менее революция не сделала его ни героем (как Троцкого), ни влиятельной фигурой в российской социал-демократии. «Несмотря на инициативность и изобретательность его мысли, - писал ученик о своём учителе, - он совершенно не обнаружил качества вождя».

«Дело Парвуса»

Ещё с 1902 года Парвус был литературным агентом М. Горького; его стараниями пьеса «На дне» была поставлена в Германии, где имела исключительный успех, обошла все театры и в одном только Берлине выдержала 500 представлений. Часть суммы, полученной от этих постановок, составила агентский гонорар самого Парвуса, другую он должен был передать Горькому, третью - в партийную кассу РСДРП (в то время формально единой); но, как утверждал Горький, кроме Парвуса никто своих денег не получил. «Трудно сказать, - пишут по этому поводу З. Земан и В. Шарлау, - что было правдой, а что вымыслом в этой истории с Горьким…». Во всяком случае, по жалобе Горького дело Парвуса в начале 1908 года рассматривал третейский суд в составе А. Бебеля, К. Каутского и К. Цеткин; Парвус был морально осуждён и исключён из обеих партий. Скандал заставил его покинуть Германию и найти себе прибежище сначала в Вене (где, по свидетельству Н. Иоффе, он некоторое время принимал участие в издании венской «Правды»), а затем в Константинополе, где в 1908 году победила так называемая Младотурецкая революция. Хотя, по мнению Радека, и помимо скандала, в Германии Парвусу уже нечего было делать: «Этот страстный тип эпохи Ренессанса не мог вместиться в рамках спокойной германской социал-демократии, в которой после падения волны русской революции революционные тенденции пошли на убыль. Ему нужно было или крупное дело, или… новые ощущения».

Турецкий период

В годы реакции, разочаровавшись в русской революции, Парвус увлёкся революционными событиями на Балканах. Ещё до отъезда из Германии он издал одну из лучших своих работ - «Колониальная политика и крушение капиталистического строя», первое глубокое исследование империализма, оказавшее значительное влияние на теоретиков II Интернационала, включая Ленина. «Изучение империализма, - писал Радек, - привело его к убеждению, что новый крупный толчок для рабочего движения придёт с Востока. Ещё в Германии он дал блестящий очерк движущих сил китайской революции. Из Константинополя он начал писать замечательные характеристики турецкого освободительного движения».

Об этом периоде жизни Парвуса его биографам доподлинно известно крайне мало, большая часть информации относится к разряду слухов, домыслов, предположений. Известно, что, поселившись в 1910 году в Константинополе, он установил контакты с различными социалистическими группами, писал статьи для правительственного журнала «Молодая Турция» и стал экономическим советником правительства младотурок, - но каким образом, достоверно не знает никто. Сторонники «масонской» версии русской революции считают, что с правительством Парвуса свёл один из его лидеров, Мехмет Таллат, великий мастер ложи «Великий Восток Турции». Иначе думает Г. Л. Соболев: «Он гордился заключённой сделкой с Россией по доставке зерна, которая, по его утверждению, спасла режим младотурок от катастрофы. Возможно, поэтому он стал не только миллионером, но и советником правительства „младотурок“…». Но, если верить Радеку, Парвус мог обратить на себя внимание правительства своими статьями как «глубокий знаток финансовых вопросов»: «Он сблизился с турецкими кругами и начал печатать в правительственном органе „Молодая Турция“ прекрасные боевые статьи против всех проделок финансового капитала в Турции».

Также доподлинно известно, что именно здесь, в Турции, осуществилась давняя мечта Парвуса: он наконец разбогател. Но история его обогащения представляет собою в основном область догадок. «…Его статьи, - пишет Радек, - обратили на него внимание финансовых кругов. …Он вошёл во всякие сношения с русскими и армянскими дельцами в Константинополе, которым служил советом, зарабатывая на этом крупные деньги. Имея всегда тягу к широкой жизни, он начал теперь жить, разбрасывая деньги направо и налево». С дорогостоящих советов бизнес Парвуса только начинался; в дальнейшем, по имеющимся сведениям, он стал официальным представителем ряда немецких компаний, в том числе концерна Круппа, и первые миллионы заработал на поставках в Турцию продовольствия и оружия во время Балканских войн 1912-1913 годов.

Некоторые историки утверждают, что уже в Турции, в 1911 году, Парвус стал германским агентом. Однако имперский посол в Константинополе Курт фон Вагенхейм в своей телеграмме от 8 января 1915 года представлял Парвуса иначе: «Известный русский социалист и публицист д-р Гельфанд, один из лидеров последней русской революции, который эмигрировал из России и которого несколько раз высылали из Германии, последнее время много пишет здесь, главным образом, по вопросам турецкой экономики. С начала войны Парвус занимает явно прогерманскую позицию».

Возвращение в Европу

В январе 1915 г. Парвус встретился с немецким послом в Константинополе Куртом фон Вагенхеймом, в разговоре с которым выдвинул идею организации революции в России. Как следует из донесения Вагенхейма, Парвус убеждал немецкого посла в полном совпадении интересов правительства Германии и русских революционеров; зная о заинтересованности немцев в Украине, для полноты совпадения заявил даже, что русские революционеры смогут достичь своих целей только при условии раздела Российской империи на малые государства, - хотя под этим не только не подписалась бы ни одна из фракций РСДРП, но и сам Парвус ни до этого, ни позднее подобной мысли (явно противоречившей его воззрениям) нигде больше не высказывал.

Далее, со слов Парвуса, посол сообщал: «…Отдельные фракции разобщены, между ними существует несогласованность. Меньшевики еще не объединились с большевиками, которые, между тем, уже приступили к действиям. Парвус видит свою задачу в объединении сил и организации широкого революционного подъёма. Для этого необходимо прежде всего созвать съезд руководителей движения - возможно, в Женеве. Он готов предпринять первые шаги в этом направлении, но ему понадобятся немалые деньги».

Опираясь на опыт революции 1905-1907 годов, Парвус на 20 страницах подробно расписал, как организовать кампанию в прессе, как поднять на борьбу с царизмом армию, флот и национальные окраины… Однако многие высокопоставленные чиновники отнеслись к меморандуму Парвуса скептически (так, министр финансов Гельферих 26 декабря писал: «По-моему, он слишком нафантазировал в своих планах, особенно в так называемом финансовом плане, в котором мы вряд ли сможем участвовать»), и вместо первоначально запрошенных 5 миллионов (для полного осуществления революции, по подсчётам Парвуса, требовалось 20 млн) он получил только один миллион рублей - 29 декабря 1915 года. З. Земан и В. Шарлау считают, что немецкая сторона вовсе не горела желанием поиграть с огнём и поддержка русских революционеров изначально рассматривалась как способ давления на Николая II с целью заключения сепаратного мира, не более того.

Как утверждают З. Земан и В. Шарлау, при возвращении Парвуса в Германию в 1915 году он был более чем прохладно встречен всеми фракциями германской социал-демократии. При этом одни, как Г. Хаас, считали его русским агентом, другие, как Э. Давид, - агентом турецким; а для пацифистов он был спекулянтом, бесстыдно наживающимся на войне. Однако правительство Германии позволило некогда нежелательному иностранцу вернуться в Германию в расчёте на определённые услуги.

Ещё в феврале 1915 года пацифистская газета «Наше слово», издававшаяся в Париже Мартовым и Троцким, опубликовала статью Троцкого «Некролог живому другу»: «На миг отвернувшись от фигуры, которая появляется на Балканах под столь заслуженным псевдонимом, автор сих строк считает долгом личной чести отдать должное человеку, которому он обязан своими идеями и умственным равитием больше, чем любому другому представителю старшего поколения европейских социал-демократов…». Но - «Парвуса больше нет. Теперь политический Фальстаф бродит по Балканам и порочит своего же покойного двойника». В другом номере газета призвала российских социалистов порвать какие бы то ни было политические связи с Парвусом, в частности воздержаться от работы в научном институте, основанном им в Копенгагене. Уязвлённый «некрологом», Парвус написал открытое письмо редактору, в котором пытался объяснить свою позицию, но Троцкий письмо не опубликовал.

Известно, что Парвус пытался установить контакт с Лениным и даже встречался с ним, однако нет сведений о том, что Ленин принял предложение о сотрудничестве. Не установлено даже, что? именно Парвус предлагал лидеру большевиков: объединиться с меньшевиками и созвать для этой цели «съезд руководителей» (как он обещал имперскому послу) или нечто большее. Известно, во всяком случае, что Ленин в то время стремился к совершенно иному объединению и был занят подготовкой к «съезду», который войдёт в историю как Международная социалистическая конференция в Циммервальде, и сам Парвус по поводу этой встречи впоследствии писал: «Я изложил ему мои взгляды на последствия войны для социал-демократии и обратил внимание на то, что, пока продолжается война, в Германии не сможет произойти революция, что сейчас революция возможна только в России, где она может разразиться в результате поражения от Германии. Однако он мечтал об издании социалистического журнала, с помощью которого, как он полагал, он сможет немедленно направить европейский пролетариат из окопов в революцию».

Историк-эмигрант Г. М. Катков констатирует, что «сговора не произошло», о том же свидетельствует Карл Радек: «Вернувшись из Константинополя в 1915 году, Парвус пытался завязать сношения с Лениным и Розой Люксембург. Получив от них обоих и от Троцкого ответ, что он предатель и что с ним не может иметь никаких политических дел революционер, Парвус покатился безудержно по наклонной плоскости». Подтверждают это и З. Земан и В. Шарлау. Поскольку «пораженчество» большевиков не имело ничего общего с желанием победы Германии (лозунг «превращения империалистической войны в войну гражданскую» был адресован социал-демократам всех воюющих стран), Ленин весьма резко отзывался о содержании журнала «Колокол» («Die Glocke»), который Парвус с сентября 1915 года издавал в Германии. Так, в ноябре 1915 г. в статье «У последней черты» лидер большевиков писал: "В шести номерах его журнальчика нет ни единой честной мысли, ни одного серьезного довода, ни одной искренней статьи. Сплошная клоака немецкого шовинизма, прикрытая разухабисто намалёванной вывеской: во имя будто бы интересов русской революции! Вполне естественно, что эту клоаку похваливают оппортунисты: Кольб и хемницкий «Народный Голос». Господин Парвус имеет настолько медный лоб, что публично объявляет о своей «миссии» «служить идейным звеном между вооружённым немецким и революционным русским пролетариатом»".

Договориться с русскими социал-демократами за рубежом Парвусу не удалось; вместо объединительного съезда руководителей РСДРП состоялась Циммервальдская конференция, не имевшая ничего общего ни с планами Парвуса, ни с интересами его покровителей; «теперь, - пишут З. Земан и В. Шарлау, - ему предстояло сделать выбор: он мог информировать МИД о своей неудаче в Швейцарии и ограничиться в этом случае, по договорённости с немецкими дипломатами, социалистической пропагандой в Западной Европе или попытаться создать свою организацию, достаточно сильную, чтобы она могла действовать в России». Но в России война загнала противников «мировой бойни» либо в труднодоступные районы Сибири, либо в глубокое подполье; никаких собственных связей с российским подпольем Парвус не имел, как политический деятель был в России давно забыт. Когда назначенная им на январь 1916 года революция не состоялась и пришлось давать объяснения, Парвус ссылался на неких своих агентов в России, посчитавших будто бы необходимым отложить восстание на неопределённое время; однако имена этих мифических агентов неизвестны исторической науке и по сей день.

Позднее Парвус переместился в Копенгаген, где основал Институт по изучению причин и последствий мировой войны. Быть может, именно с целью создания собственной организации и установления связей с российским подпольем он приглашал к сотрудничеству многих российских социал-демократов, именно из числа противников войны (согласились немногие); однако никакая самостоятельная организация на базе института не возникла, а предполагаемая конспиративная деятельность этого учреждения, по словам З. Земана и В. Шарлау, не имеет документального подтверждения: «институт занимался тем, чем и должен был заниматься, - исследовательской работой». Созданием «рабочих мест» для очень небольшого числа нуждающихся русских эмигрантов, по-видимому, исчерпывается вклад института в русскую революцию.

Более полезной оказалась импортно-экспортная компания, созданная Парвусом в Копенгагене в 1915 году. Компания поставляла в Россию различные товары отчасти легально, отчасти контрабандой; когда летом 1917 года ЦК РСДРП(б) разбирал персональное дело польских революционеров Я. Ганецкого и М. Ю. Козловского, обвинённых в спекуляции и контрабанде, Ганецкий в своих показаниях по поводу этой компании сообщал: «Будучи в тяжёлом материальном положении, узнав, что Парвус в Копенгагене делает дела, я обратился к нему и предложил свои услуги. Парвус сначала предложил мне деньги для моего личного оборудования в коммерции. Но, не имея опыта, я не хотел лично вести дела с чужими деньгами. Немного спустя было организовано акционерное общество, и я был управляющим».

Американский историк С. Ляндерс, изучив перехваченную российской контрразведкой переписку Ганецкого с его финансовыми агентами в Петрограде, пришёл к неутешительному выводу: «Товары направлялись в Петроград, а вырученные за них деньги - в Стокгольм, но никогда эти средства не шли в противоположном направлении». Но для эмигрантов, если верить Радеку, фирма всё же оказалась полезной; в июне 1917 года, защищая Ганецкого, Радек писал из Стокгольма Ленину: «…Ганецкий занимался вообще торговлей не для личной наживы, а для того, чтобы помогать материально партии. Последние два года Ганецкий не одну тысячу дал нашей организации, несмотря на то, что все рассказы о его богатстве пустая сплетня…».

После Февральской революции Парвус пытался принять деятельное участие в переброске через Германию в Петроград находившихся в Швейцарии российских революционеров, которым страны Антанты отказывали в визе. Однако от его закулисных услуг отказались: эмигранты предпочли действовать открыто и официально - через Комитет по возвращению русских эмигрантов на родину. Когда же он попытался в Стокгольме встретиться с Лениным, тот категорически отказался от общения и даже потребовал, чтобы его отказ был официально запротоколирован.

Будучи к тому времени уже германским подданным, вернуться в Россию Парвус не мог, но много времени проводил в Стокгольме, пытаясь оттуда, в первую очередь через Заграничное бюро ЦК РСДРП (в его состав входили В. В. Воровский, Я. Ганецкий и К. Радек), принять участие в русской революции. Когда в июле 1917 года большевиков обвинили в связях с германским генштабом и главным доводом оказалась созданная им экспортно-импортная компания, Парвус в своём берлинском издательстве выпустил брошюру под названием «Мой ответ Керенскому и компании»: «Я всегда, - писал Парвус, - всеми имеющимися в моём распоряжении средствами поддерживал и буду поддерживать российское социалистическое движение. Скажите вы, безумцы, почему вас беспокоит, давал ли я деньги Ленину? Ни Ленин, ни другие большевики, чьм имена вы называете, никогда не просили и не получали от меня никаких денег ни в виде займа, ни в подарок…». Но ему не поверили.

Тем временем деятельность Парвуса всё больше разочаровывала германскую сторону. В декабре 1917 года советник миссии в Стокгольме Курт Рицлер направил в МИД секретный меморандум об участии Парвуса «в развитии событий»: «Насколько сильно его влияние на русских социалистов - не ясно. Он сам поначалу страстно ждал сообщений на этот предмет, а теперь он полагает, что Троцкий активно и открыто выступает против него, Ленин занимает нейтральную позицию, а деятели более мелкого масштаба - на его стороне. Его предположение относительно Троцкого абсолютно верно, но не исключено, что и Ленин тоже против него и что он переоценивает свое влияние на других, точно так же как он переоценил доверие Воровского и Радека к нему. Он говорит, что эти двое ничего не предпринимают, не сообщив ему. Но я абсолютно точно выяснил, что он ошибается. Воровский относится к нему с величайшим подозрением и говорит, что верить Парвусу нельзя. Сейчас доктор Гельфанд работает над укреплением своей позиции в России с помощью „унтер-офицеров“, вопреки Ленину и Троцкому и даже, при необходимости, против них. В этих обстоятельствах, всячески стараясь сохранить с ним доверительные отношения, я был вынужден отстранить его от всех вопросов, касающихся способов переговоров». Ещё раньше, в ноябре, получив от нового российского правительства официальное предложение о перемирии и начале мирных переговоров, МИД намеревался подключить к переговорам и Парвуса, как представителя германской социал-демократии, и откомандировать его для этой цели в Петроград. Но от этого пришлось отказаться, поскольку Вухерпфенниг из Стокгольма 22 (9) ноября докладывал: «Здешняя русская колония раньше времени узнала о делах Парвуса и отнеслась к ним неодобрительно. Даже круги, близкие к большевикам, возражают против того, что ему поручена столь деликатная миссия, говоря, что немецкие социал-демократы дадут противникам большевиков мощное оружие, „выбрав“ такого человека, как он, в качестве курьера, тогда как другая сторона говорит, что вряд ли большевики оказались бы у власти без денежной поддержки Парвуса. Многие считают, что появление Парвуса в Петрограде поставит под угрозу ожидаемое там формирование демократической коалиции».

После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)

После Октябрьской революции Парвус, по свидетельству Ганецкого, ждал, что Ленин всё-таки пригласит его руководить российскими финансами, но этого не произошло. К. Радек, проведший 1917 год в Стокгольме, рассказывал: «Когда пришли известия об Октябрьской революции, он приехал от имени Центрального Комитета германской социал-демократии в Стокгольм и обратился к заграничному представительству большевиков, предлагая от имени пославших его, в случае отказа германского правительства заключить мир, организовать всеобщую забастовку. В личном разговоре он просил, чтобы после заключения мира ему было разрешено Советским правительством приехать в Петроград; он готов предстать перед судом русских рабочих и принять приговор из их рук, он убежден, что они поймут, что он в своей политике не руководствовался никакими корыстными интересами, и позволят ему ещё стать в ряды русского рабочего класса, чтобы работать для русской революции». Ленин, однако, считал Парвуса слишком скомпрометированным.

Не получив разрешения вернуться в Россию, Парвус, по свидетельству Троцкого, какое-то время ещё пытался издалека участвовать в русской революции: "После Октября Парвус сделал было попытку сблизиться с нами; он даже стал издавать для этой цели где-то в Скандинавии газетку на русском языке, кажется, под заглавием «Извне»… Помню, как весело мы смеялись по поводу неуклюжей попытки «бывшего» человека взять русскую революцию под свою высокую руку. «Надо поручить „Правде“ его отхлестать…» - такими примерно словами откликнулся Ленин на парвусовскую попытку".

Мечты молодого Парвуса в известном смысле осуществились: революции в России и в Германии состоялись, при этом в русской революции некоторые исследователи отводят Парвусу такую роль, о какой он в молодости мог только мечтать. И разбогатеть ему удалось. Но, приобретя многомиллионное состояние, Парвус в 1918 году отошёл от политики (при этом, правда, в 1921 году уволил из финансировавшейся им газеты «Die Glocke» Макса Беера, за попытку последнего повернуть газету влево). «Он расходовал, - пишет Радек, - значительные деньги на ряд социал-демократических издательств, но сам в них участия не принимал: политически он совершенно опустился. Он сказал несколько лет тому назад: „Я Мидас наоборот: золото, к которому я прикасаюсь, делается навозом“».

Смерть

Парвус умер в декабре 1924 года от инсульта. После его смерти не осталось никаких его бумаг, исчезло всё его состояние.

Семья

жена - Гельфанд, Татьяна (Тауба) Наумовна-Гершевна, (рожд. Берман, 1868-1917), расстались в 1902 г.

сыновья от первых двух жён стали советскими дипломатами. Старший, Е. А. Гнедин, отец Т. Е. Гнединой, был ближайшим сотрудником Максима Литвинова, на печально знаменитых московских процессах цензурировал сообщения иностранных корреспондентов; в 1939 году сам был репрессирован и провёл 10 лет в лагерях; оставил мемуары
. Второй сын работал в посольстве СССР в Италии (потом исчез).

Два Парвуса

Исследователи жизни и деятельности Парвуса З. Земан (известный также как первый публикатор знаменитых документов МИДа Германии) и В. Шарлау оказались вынуждены признать, что «загадка жизни Гельфанда осталась неразрешённой» и имеющиеся в их распоряжении источники позволяют «частично раскрыть загадочные обстоятельства, связанные с жизнью Гельфанда», но не более того.

С одной стороны, уже один только «Меморандум д-ра Гельфанда» вкупе с распиской в получении денег даёт все основания считать его платным германским агентом, действовавшим в интересах Германии, и с этой позиции толковать все его действия, в том числе считать его копенгагенский институт лишь прикрытием конспиративной деятельности.

С другой стороны, люди, знавшие Парвуса, никогда не верили в то, что он работал на кайзеровскую Германию: человек, считавший, что революция в России неизбежно вызовет цепную реакцию, одной из ближайших жертв которой станет именно Германия (что, в конечном счете, и произошло), - такой человек, разжигая революционный пожар в России, мог оказывать кайзеру лишь заведомо медвежью услугу.

Парвус был сторонником вступления Турции в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии, при его непосредственном участии Германия оказывала Турции помощь оружием и продовольствием, - для одних это вернейшее доказательство его предательства как в отношении России, так и в отношении социал-демократии; а для других - лишь очень сомнительный путь к революции. «В Парвусе всегда было что-то сумасбродное», - напишет Троцкий после его смерти. Его позицию в годы войны Карл Радек излагает следующим образом: «Неверие в самостоятельные силы русской революции толкнуло его к мысли, что неважно, кто разобьёт царизм: пусть это сделает Гинденбург. Русские рабочие используют поражение царизма. А что сделают германские рабочие перед лицом победоносного германского империализма? На этот вопрос Парвус отвечал: война настолько ухудшит положение германских рабочих, что они поднимутся и справятся со своими Гинденбургами. Он не понимал только одного - что для этого нужно ещё одно условие: чтобы германская социал-демократия подготовляла восстание рабочего класса, вместо того чтобы развращать его массы социал-патриотической проповедью». Примерно так же, только без критики формулирует позцию Парвуса его немецкий ученик К. Хениш: «Союз между прусскими штыками и российским пролетариатом приведет к падению царского самодержавия, но одновременно исчезнет и прусский полу-абсолютизм, как только он лишится тыла русского абсолютизма, служившего ему защитой». Наконец, с этим согласуется и заявление самого Парвуса, сделанное в 1919 году: «Я желал победы центральным державам, потому что я хотел предотвратить реакцию победоносного царизма и союзнического империализма и потому, что я считал, что в победоносной Германии социал-демократия будет достаточно сильна, чтобы изменить режим».

Сам «Меморандум д-ра Гельфанда» одним представляется тщательно разработанным планом действий, а для других это заведомый, рассчитанный на неосведомлённость немецких чиновников блеф, в котором реальным содержанием были наполнены только три слова: «понадобятся немалые деньги». Именно ради денег, как полагает Г. Л. Соболев, Парвус сам - в нарушение всех правил конспирации - распространял слухи о готовящемся им восстании в Петрограде. Когда в 1916 году эти слухи достигли российской столицы, начальник Петербургского охранного отделения К. И. Глобачёв (который, в отличие от Парвуса, через своих провокаторов имел прямую связь с социал-демократическими организациями) докладывал по начальству: «…Денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи». И конкретно по поводу планов Парвуса Глобачёв писал: «Это только мечты, которым никогда не суждено осуществиться, ибо для создания подобного грандиозного движения, помимо денег, нужен авторитет, которого у Парвуса ныне уже нет...».

Российские социал-демократы, по крайней мере с начала Первой мировой войны, отказывались считать Парвуса товарищем по борьбе: он был равно чужим и для тех, кто призывал рабочих всех воюющих стран «превратить империалистическую войну в войну гражданскую», и для тех, кто боролся за «мир без победителей и побеждённых, без аннексий и контрибуций», и для тех, кто призывал русских рабочих на время войны забыть свои претензии к существующей власти. А для высокопоставленных германских чиновников он оставался «русским революционером» и «известным русским социалистом»..

Биография

Российский революционер в Германии

Родился в семье еврея-ремесленника в Березино под Минском. Затем его семья переехала из Березино в Одессу, где Александр Гельфанд окончил гимназию, участвовал в кружках революционной молодёжи.

В 1885 году уехал учиться в Цюрих, где сблизился с группой «Освобождение труда» (Г.В. Плехановым, П. Б. Аксельродом и В.И. Засулич). В 1891 году со степенью доктора философии он окончил Базельский университет (изучал главным образом политическую экономию) и переехал в Германию; вступил в Социал-демократическую партию Германии, где оказался на крайнем левом фланге. «Прозорливый и воинственный, - пишет И. Дойчер, - он искал способов и путей возродить революционный дух немецкого социализма».

В 1893 году как «нежелательный иностранец» он был выслан из Пруссии, а затем из Саксонии, вместе с Юлианом Мархлевским. «Парвусом» А. Гельфанд стал летом 1894 года, когда подписал этим псевдонимом одну из своих статей в теоретическом органе германской социал-демократии (а фактически - II Интернационала) «Die Neue Zeit». Одновременно издавал собственное обозрение «Aus der Weltpolitik» (Из мировой политики).

При этом Парвус оставался в первую очередь российским революционером и на Международном социалистическом конгрессе в Лондоне в июле1896 года был членом российской делегации. С фальшивым документам он отправился в Россию, где собирал материалы для книги о голоде 1896 года («Das hungernde Russland», 1900).

В 1897 года стал редактором дрезденской газеты «Sachsische Arbeiter Zeitung» («Саксонская рабочая газета»), которая под его руководством резкостью тона вызывала сильное недовольство не только среди правых социал-демократов, но даже среди левых.

Квартира Парвуса в Мюнхене уже в конце 90-х годов стала центром притяжения как немецких, так и российских марксистов; Ленин часто бывал у Парвуса, пользовался книгами его личной библиотеки, познакомился благодаря Парвусу со многими видными революционерами (в том числе Розой Люксембург), и, приступив к изданию за рубежом органа РСДРП - газеты «Искра», Ленин, Мартов и Потресов не замедлили привлечь его к сотрудничеству. «Его статьи, - пишет И. Дойчер, - обычно выходили на первой странице „Искры“ - редакторы с радостью отодвигали свои передовицы на задний план, оставляя место для него». Познакомившийся с ним в редакции «Искры» Л. Д. Троцкий, считавший Парвуса «несомненно выдающейся марксистской фигурой конца прошлого и начала нынешнего столетия», позже вспоминал, что уже в те годы Парвус «был одержим совершенно неожиданной, казалось бы, мечтой разбогатеть»: «Эту мечту он в те годы тоже связывал со своей социально-революционной концепцией. „Партийный аппарат окостенел, - жаловался он, - даже к Бебелю в голову трудно пробраться. Революционная критика отскакивает от них от всех, как горох от стены. Они довольны тем, что есть, ничего не хотят менять. Революция пугает их потому, что пострадают кассы. Вести революционной газеты нельзя, потому что могут пострадать типографии. Нам, революционным марксистам, нужно издательство, независимое от партийных бонз. Нужна большая ежедневная газета, выходящая одновременно на трех европейских языках. К ней нужны приложения: еженедельные, ежемесячные, отдельные исследования, памфлеты и пр. Такое издательство станет могущественным орудием социально-революционной подготовки. Но для этого нужны деньги, много денег... Надо, во что бы то ни стало, разбогатеть!“».

После раскола РСДРП в 1903 году по организационным вопросам Парвус поддержал меньшевиков, но уже в 1904 г., когда в стане российской социал-демократии обнаружились серьезные политические разногласия, разошелся с меньшевиками и сблизился с Троцким, которого увлек теорией «перманентной революции». В конце 1904 года он, впрочем, пытался помирить большевиков с меньшевиками, полагая, что грядущая революция многие разногласия снимет, в то время как раскол партии наносит огромный вред рабочему движению; но эта попытка не удалась, - как считают немецкие историки, по вине самого Парвуса, не нашедшего правильный тон в разговоре с Лениным.

С началом русско-японской войны Парвус опубликовал в «Искре» серию статей «Война и революция», в которых, назвав войну «кровавой зарёй предстоящих великих свершений», предсказывал неизбежное поражение России и как следствие - революцию (неизбежность войны между Россией и Японией Парвус предсказывал ещё в 1895 году); это пророчество, не первое в его жизни и не последнее, закрепило за ним репутацию проницательного политика.

В революции 1905-1907 годов

Теория «перманентной» революции

Теория «перманентной» (непрерывной) революции восходит к К. Марксу и Ф. Энгельсу: в ходе непрерывной революции власть будет последовательно переходить от сторонников абсолютизма к умеренным либералам, от них - к мелкобуржуазной демократии и наконец - к пролетариату. При этом, опираясь на опыт революций 1848-1849 годов в Европе, Маркс и Энгельс считали, что пролетарская революция неизбежно примет международный характер и, начавшись в одной стране, вызовет своего рода цепную реакцию: «француз начнет, немец доделает». К этой теории, сложившейся ещё до Парижской коммуны, в начале XX века, на фоне нарастающего революционного движения в России, вновь обратились теоретики II Интернационала. Так, Карл Каутский считал, что революция в России, перед которой непосредственно стоят буржуазно-демократические задачи, может дать толчок революционному процессу в Европе, и прежде всего в Германии; когда же в ведущих странах Европы установится пролетарская власть, она, в свою очередь, поможет русским рабочим модернизировать экономику России и создать условия для строительства социализма.

Парвус, солидаризируясь с Каутским, дал свою интерпретацию «российской» части теории: исходя из того, что в России, в силу особенностей её исторического развития, буржуазия не является революционным классом, Парвус считал, что задачи буржуазной (буржуазно-демократической) революции придётся решать пролетариату. При этом Парвус весьма сдержанно оценивал революционные возможности российского крестьянства, считал, что играть в революции самостоятельную политическую роль оно не готово. Отсюда известный лозунг (который Ленин несправедливо приписывал Троцкому): «Без царя, а правительство рабочее».

С такими представлениями Парвус вернулся в Россию в революционном 1905 году.

В Петербурге

В октябре 1905 года, когда началась Всероссийская стачка, не дожидаясь амнистии, по подложному паспорту, Парвус устремился в Россию. Прибыв в Петербург в конце октября, он вместе с Троцким принял непосредственное участие в создании Петербургского совета рабочих депутатов, вошёл в его Исполнительный комитет, где сразу стал одной из ключевых фигур.

Г. Л. Соболев считает, что 1905 год стал «звёздным часом» Парвуса; он писал статьи и прокламации, был одним из тех, кто определял стратегию и тактику Петербургского совета и составлял проекты его резолюций, выступал с пламенными речами в Совете и на заводах, был популярен и влиятелен. При этом находил время не только для политики; Троцкий вспоминал: «Парвусу так понравилась новая сатирическая пьеса, что он сразу закупил 50 билетов для друзей на следующее представление. Нужно пояснить, что он получил накануне гонорар за свои книги. При аресте Парвуса у него в кармане нашли 50 театральных билетов. Жандармы долго бились над этой революционной загадкой. Они не знали, что Парвус всё делает с размахом».

Именно Парвус был автором знаменитого «Финансового манифеста», исчерпавшего терпение правительства». В документе, принятом Советом 2 декабря, речь шла о коррупции в правительстве России, о его финансовой несостоятельности и подложных балансах. «Страх перед народным контролем, который раскроет перед всем миром финансовую несостоятельность правительства, заставляет его затягивать созыв народного представительства...». Указывая на непредставительный характер правительства («самодержавие никогда не пользовалось доверием народа и не имело от него полномочий»), Совет заявлял, что русский народ не будет оплачивать долги «по всем тем займам, которые царское правительство заключило, когда явно и открыто вело войну со всем народом». После Октября советское правительство напомнит об этом давнем предупреждении зарубежным кредиторам Николая II.

После ареста 3 декабря 1905 года Троцкого и других членов Исполнительного комитета сам автор скандального документа ещё несколько месяцев оставался на свободе и некоторое время возглавлял ушедший в подполье Совет: к 10 декабря был избран новый состав Совета, и Парвус стал его председателем. Но, как пишет Г. Л. Соболев, в конечном счете он потерпел поражение: «...Его авторитет в Петербургском Совете в решающие дни революционной борьбы резко упал и ему даже пришлось выйти из его состава в знак протеста против принятого Советом решения о прекращении забастовки». В результате Декабрьское вооружённое восстание в Москве, не получив поддержки в других промышленных центрах, в том числе в столице, было жестоко подавлено.

Осенью 1906 года вместе с другими членами Исполкома он предстал на открытом судебном процессе, получившем большой общественный резонанс; в отличие от Троцкого, приговоренного к пожизненному поселению в Сибири с лишением всех гражданский прав, Парвус получил лишь 3 года ссылки в Туруханский край; но, как и его ученик, по пути в ссылку бежал, вернувшись сначала в Петербург, а затем в Германию, где его ожидал большой скандал.

Между двумя революциями

Дело Парвуса

Ещё с 1902 года Парвус был литературным агентом М. Горького; его стараниями пьеса «На дне» была поставлена в Германии, где имела исключительный успех, обошла все театры и в одном только Берлине выдержала 500 представлений. Часть суммы, полученной от этих постановок, составила агентский гонорар самого Парвуса, другую он должен был передать Горькому, третью - в партийную кассу РСДРП (в то время формально единой); но, как утверждал Горький, кроме Парвуса никто своих денег не получил. «Трудно сказать, - пишут по этому поводу З. Земан и В. Шарлау, - что было правдой, а что вымыслом в этой истории с Горьким...». Во всяком случае, по жалобе Горького дело Парвуса в начале 1908 года рассматривал третейский суд в составе А. Бебеля, К. Каутского и К. Цеткин; Парвус был морально осужден и исключен из обеих партий. Деньги Горькому Парвус вернул, но скандал заставил его покинуть Германию и найти себе прибежище сначала в Вене (где, по свидетельству Н. Иоффе, он некоторое время принимал участие в издании венской «Правды»), а затем в Константинополе, где в 1908 году победила так называемая Младотурецкая революция. Хотя, по мнению Радека, и помимо скандала, в Германии Парвусу уже нечего было делать: «Этот страстный тип эпохи Ренессанса не мог вместиться в рамках спокойной германской социал-демократии, в которой после падения волны русской революции, революционные тенденции пошли на убыль. Ему нужно было или крупное дело, или... новые ощущения».

Парвус и «младотурки»

В годы реакции, разочаровавшись в русской революции, Парвус увлекся революцией турецкой. Ещё до отъезда из Германии он издал одну из лучших своих работ - «Колониальная политика и крушение капиталистического строя», первое глубокое исследование империализма, оказавшее значительное влияние на теоретиков II Итернационала, включая Ленина. «Изучение империализма, - писал Радек, - привело его к убеждению, что новый крупный толчок для рабочего движения придет с Востока. Ещё в Германии он дал блестящий очерк движущих сил китайской революции. Из Константинополя он начал писать замечательные характеристики турецкого освободительного движения».

Об этом периоде жизни Парвуса его биографам доподлинно известно крайне мало, большая часть информации относится к разряду слухов, домыслов, предположений. Известно, что, поселившись в 1910 году в Константинополе, он установил контакты с различными социалистическими группами, писал статьи для правительственного журнала «Молодая Турция» и стал экономическим советником правительства младотурок, - но каким образом, достоверно не знает никто. Сторонники «масонской» версии русской революции считают, что с правительством Парвуса свёл один из его лидеров, Мехмет Таллат, великий мастер ложи «Великий Восток Турции». Иначе думает Г. Л. Соболев: «Он гордился заключённой сделкой с Россией по доставке зерна, которая, по его утверждению, спасла режим младотурок от катастрофы. Возможно, поэтому он стал не только миллионером, но и советникам правительства „младотурок“...». Но, если верить Радеку, Парвус мог обратить на себя внимание правительства как «глубокий знаток финансовых вопросов» - своими статьями: «Он сблизился с турецкими кругами и начал печатать в правительственном органе „Молодая Турция“ прекрасные боевые статьи против всех проделок финансового капитала в Турции».

Также доподлинно известно, что именно здесь, в Турции, осуществилась давняя мечта Парвуса: он наконец разбогател. Но история его обогащения представляет собою в основном область догадок. «...Его статьи, - пишет Радек, - обратили на него внимание финансовых кругов. ...Он вошёл во всякие сношения с русскими и армянскими дельцами в Константинополе, которым служил советом, зарабатывая на этом крупные деньги. Имея всегда тягу к широкой жизни, он начал теперь жить, разбрасывая деньги направо и налево». С дорогостоящих советов бизнес Парвуса только начинался; в дальнейшем, по имеющимся сведениям, он стал официальным представителем ряда немецких компаний, в том числе концерна Круппа, и первые миллионы заработал на поставках в Турцию продовольствия и оружия во время Балканских войн 1912-1913 годов.

В годы Первой мировой войны

Когда в 1915 году Парвус возвратился в Германию, он был более чем прохладно встречен всеми фракциями германской социал-демократии. При этом одни, как Г. Хаас, считали его русским агентом, другие, как Э. Давид, - агентом турецким; а для пацифистов он был спекулянтом, бесстыдно наживающимся на войне. Однако правительство Германии позволило некогда нежелательному иностранцу вернуться в Германию в расчёте на определенные услуги.

«Меморандум доктора Гельфанда» и «Некролог»

В январе 1915 г. Парвус встретился с немецким послом в Константинополе Куртом фон Вагенхеймом, в разговоре с которым выдвинул идею организации революции в России. Как следует из донесения Вагенхейма, Парвус убеждал немецкого посла в полном совпадении интересов правительства Германии и русских революционеров; зная, о заинтересованности немцев в Украине, для полноты совпадения заявил даже, что русские революционеры смогут достичь своих целей только при условии раздела Российской империи на малые государства, - хотя под этим не только не подписалась бы ни одна из фракций РСДРП, но и сам Парвус ни до, ни после этой мысли (явно противоречившей его воззрениям) нигде больше не высказывал.

Далее со слов Парвуса посол сообщал: «...Отдельные фракции разобщены, между ними существует несогласованность. Меньшевики еще не объединились с большевиками, которые, между тем, уже приступили к действиям. Парвус видит свою задачу в объединении сил и организации широкого революционного подъема. Для этого необходимо прежде всего созвать съезд руководителей движения - возможно, в Женеве. Он готов предпринять первые шаги в этом направлении, но ему понадобятся немалые деньги».

По просьбе Вагенхейма в марте 1915 г. Парвус направил немецкому правительству подробный план организации революции в России - документ, известный под названием «Меморандум д-ра Гельфанда» . В своём плане Парвус ключевую роль отводил большевикам, которые будто бы «уже начали действовать», но успех считал невозможным без объединения усилий всех социал-демократов (включая многочисленные национальные организации); пренебрегая тем, что значительная часть меньшевиков занимала «патриотическую» позицию и считала недопустимыми антиправительственные выступления во время войны, Парвус писал, что «умеренная группа всегда находилась под большим влиянием немецких социал-демократов, и личный авторитет некоторых немецких и австрийских социал-демократических вождей и сейчас может оказать на них сильное воздействие»...

Опираясь на опыт революции 1905-1907 годов, Парвус на 20 страницах подробно расписал, как организовать кампанию в прессе, как поднять на борьбу с царизмом армию, флот и национальные окраины... Однако многие высокопоставленные чиновники отнеслись к меморандуму Парвуса скептически (так, министр финансов Гельферих 26 декабря писал: «По-моему, он слишком нафантазировал в своих планах, особенно в так называемом финансовом плане, в котором мы вряд ли сможем участвовать»), и вместо первоначально запрошенных 5 миллионов (для полного осуществления революции, по подсчётам Парвуса, требовалось 20 млн) он получил только один миллион рублей - 29 декабря 1915 года. З. Земан и В. Шарлау считают, что немецкая сторона вовсе не горела желанием поиграть с огнём и поддержка русских революционеров изначально рассматривалась как способ давления на Николая II с целью заключения сепаратного мира, не более того.

Ещё в феврале 1915 года пацифистская газета «Наше слово», издававшаяся в Париже Мартовым и Троцким, опубликовала статью Троцкого «Некролог живому другу»: «На миг отвернувшись от фигуры, которая появляется на Балканах под столь заслуженным псевдонимом, автор сих строк считает долгом личной чести отдать должное человеку, которому он обязан своими идеями и умственным равитием больше, чем любому другому представителю старшего поколения европейских социал-демократов...». Но - «Парвуса больше нет. Теперь политический Фальстаф бродит по Балканам и порочит своего же покойного двойника». В другом номере газета призвала российских социалистов порвать какие бы то ни было политические связи с Парвусом, в частности воздержаться от работы в научном институте, основанном им в Копенгагене. Уязвленный «некрологом» Парвус написал открытое письмо редактору, в котором пытался объяснить свою позицию, но Троцкий письмо не опубликовал.

Известно, что Парвус пытался установить контакт с Лениным и даже встречался с ним, однако нет сведений о том, что Ленин принял предложение о сотрудничестве. Не установлено даже, что именно Парвус предлагал лидеру большевиков: объединиться с меньшевиками и созвать для этой цели «съезд руководителей» (как он обещал имперскому послу) или нечто большее. Известно, во всяком случае, что Ленин в то время стремился к совершенно иному объединению и был занят подготовкой к «съезду», который войдёт в историю как Международная социалистическая конференция в Циммервальде, и сам Парвус по поводу этой встречи впоследствии писал: «Я изложил ему мои взгляды на последствия войны для социал-демократии и обратил внимание на то, что, пока продолжается война, в Германии не сможет произойти революция, что сейчас революция возможна только в России, где она может разразиться в результате поражения от Германии. Однако он мечтал об издании социалистического журнала, с помощью которого, как он полагал, он сможет немедленно направить европейский пролетариат из окопов в революцию».

Историк-эмигрант Г. М. Катков констатирует, что «сговора не произошло», о том же свидетельствует Карл Радек: «Вернувшись из Константинополя в 1915 году, Парвус пытался завязать сношения с Лениным и Розой Люксембург. Получив от них обоих и от Троцкого ответ, что он предатель и что с ним не может иметь никаких политических дел революционер, Парвус покатился безудержно по наклонной плоскости». Подтверждают это и немецкие биографы Парвуса. Поскольку «пораженчество» большевиков не имело ничего общего с желанием победы Германии (лозунг «превращения империалистической войны в войну гражданскую» был адресован социал-демократам всех воюющих стран), Ленин весьма резко отзывался о содержании журнала «Колокол» («Die Glocke»), который Парвус с сентября 1915 года издавал в Германии. Так, в ноябре 1915 г. в статье «У последней черты» лидер большевиков писал: «В шести номерах его журнальчика нет ни единой честной мысли, ни одного серьезного довода, ни одной искренней статьи. Сплошная клоака немецкого шовинизма, прикрытая разухабисто намалеванной вывеской: во имя будто бы интересов русской революции! Вполне естественно, что эту клоаку похваливают оппортунисты: Кольб и хемницкий „Народный Голос“. Господин Парвус имеет настолько медный лоб, что публично объявляет о своей „миссии“ „служить идейным звеном между вооруженным немецким и революционным русским пролетариатом“».

В Копенгагене

Договориться с русскими социал-демократами за рубежом Парвусу не удалось; вместо объединительного съезда руководителей РСДРП состоялась Циммервальдская конференция, не имевшая ничего общего ни с планами Парвуса, ни с интересами его покровителей; «теперь, - пишут биографы, - ему предстояло сделать выбор: он мог информировать МИД о своей неудаче в Швейцарии и ограничиться в этом случае, по договорённости с немецкими дипломатами, социалистической пропагандой в Западной Европе или попытаться создать свою организацию, достаточно сильную, чтобы она могла действовать в России». Но в России война загнала противников «мировой бойни» либо в труднодоступные районы Сибири, либо в глубокое подполье; никаких собственных связей с российским подпольем Парвус не имел, как политический деятель был в России давно забыт. Когда назначенная им на январь 1916 года революция не состоялась и пришлось давать объяснения, Парвус ссылался на неких своих агентов в России, посчитавших будто бы необходимым отложить восстание на неопределенное время; однако имена этих мифических агентов неизвестны исторической науке и по сей день.

Позднее Парвус переместился в Копенгаген, где основал Институт по изучению причин и последствий мировой войны. Быть может, именно с целью создания собственной организации и установления связей с российским подпольем он приглашал к сотрудничеству многих российских социал-демократов, именно из числа противников войны (согласились немногие); однако никакая самостоятельная организация на базе института не возникла, а предполагаемая конспиративная деятельность этого учреждения, по словам биографов Парвуса, не имеет документального подтверждения: «институт занимался тем, чем и должен был заниматься, - исследовательской работой». Созданием «рабочих мест» для очень небольшого числа нуждающихся русских эмигрантов, по-видимому, исчерпывается вклад института в русскую революцию.

Более полезной оказалась импортно-экспортная компания, созданная Парвусом в Копенгагене в 1915 году. Компания поставляла в Россию различные товары отчасти легально, отчасти контрабандой; когда летом 1917 года ЦК РСДРП(б) разбирал персональное дело польских революционеров Я. Ганецкого и М. Ю. Козловского, обвинённых в спекуляции и контрабанде, Ганецкий в своих показаниях по поводу этой компании сообщал: «Будучи в тяжёлом материальном положении, узнав, что Парвус в Копенгагене делает дела, я обратился к нему и предложил свои услуги. Парвус сначала предложил мне деньги для моего личного оборудования в коммерции. Но, не имея опыта, я не хотел лично вести дела с чужими деньгами. Немного спуся было организовано акционерное общество, и я был управляющим».

Американский историк С. Ляндерс, изучив перехваченную российской контрразведкой переписку Ганецкого с его финансовыми агентами в Петрограде, пришёл к неутешительному выводу: «Товары направлялись в Петроград, а вырученные за них деньги - в Стокгольм, но никогда эти средства не шли в противоположном направлении». Но для эмигрантов, если верить Радеку, фирма всё же оказалась полезной; в июне 1917 года, защищая Ганецкого, Радек писал из Стокгольма Ленину: «...Ганецкий занимался вообще торговлей не для личной наживы, а для того, чтобы помогать материально партии. Последние два года Ганецкий не одну тысячу дал нашей организации, несмотря на то, что все рассказы о его богатстве пустая сплетня...».

В 1917 году

После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)

Не получив разрешения вернуться в Россию, Парвус, по свидетельству Троцкого, какое-то время ещё пытался издалека участвовать в русской революции: «После Октября Парвус сделал было попытку сблизиться с нами; он даже стал издавать для этой цели где-то в Скандинавии газетку на русском языке, кажется, под заглавием „Извне“… Помню, как весело мы смеялись по поводу неуклюжей попытки „бывшего“ человека взять русскую революцию под свою высокую руку. „Надо поручить „Правде“ его отхлестать…“ - такими примерно словами откликнулся Ленин на парвусовскую попытку».

Мечты молодого Парвуса в известном смысле осуществились: революции в России и в Германии (см. Ноябрьская революция) состоялись, при этом в русской революции некоторые исследователи отводят Парвусу такую роль, о какой он в молодости мог только мечтать. И разбогатеть ему удалось. Но, приобретя многомиллионное состояние, Парвус в 1918 г. отошёл от политики (при этом, правда, в 1921 г. уволил из финансировавшейся им газеты «Die Glocke» Макса Беера, за попытку последнего повернуть газету влево). «Он расходовал, - пишет Радек, - значительные деньги на ряд социал-демократических издательств, но сам в них участия не принимал: политически он совершенно опустился. Он сказал несколько лет тому назад: „Я Мидас наоборот: золото, к которому я прикасаюсь, делается навозом“».

Смерть

Семья

жена - Гельфанд, Татьяна (Тауба) Наумовна-Гершевна, (рожд. Берман, 1868-1917), расстались в 1902 г.

сыновья от первых двух жен стали советскими дипломатами. Старший, Е. А. Гнедин, отец Т. Е. Гнединой, был ближайшим сотрудником Максима Литвинова, на печально знаменитых московских процессах цензурировал сообщения иностранных корреспондентов; в 1939 году сам был репрессирован и провёл 10 лет в лагерях; оставил мемуары
Второй сын работал в посольстве СССР в Италии (потом исчез),

Два Парвуса

Биографы Парвуса историки З. Земан (известный также как первый публикатор знаменитых документов МИДа Германии) и В. Шарлау в результате своих исследований оказались вынуждены признать, что «загадка жизни Гельфанда осталась неразрешенной», имеющиеся в их распоряжении источники позволяют «хотя бы частично раскрыть загадочные обстоятельства, связанные с жизнью Гельфанда», но не более того.

Сам «Меморандум д-ра Гельфанда» одним представляется тщательно разработанным планом действий, а для других - заведомый, рассчитанный на неосведомленность немецких чиновников блеф, в котором реальным содержанием были наполнены только три слова: «понадобятся немалые деньги». Именно ради денег, как полагает Г. Л. Соболев, Парвус сам - в нарушение всех правил конспирации - распространял слухи о готовящемся им восстании в Петрограде. Когда в 1916 году эти слухи достигли российской столицы, начальник Петербургского охранного отделения К. И. Глобачёв (который, в отличие от Парвуса, через своих провокаторов имел прямую связь с социал-демократическими организациями) докладывал по начальству: «...Денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи». И конкретно по поводу планов Парвуса Глобачёв писал: «Это только мечты, которым никогда не суждено осуществиться, ибо для создания подобного грандиозного движения, помимо денег, нужен авторитет, которого у Парвуса ныне уже нет...».

Наконец, ещё одного Парвуса создал 5 ноября (23 октября) 1917 года руководитель Русской миссии в Париже полковник граф Игнатьев 2-й: «Парвус родился в России: ему от 40 до 50 лет, бывший социалист-революционер, при прежнем режиме совершил побег из Сибири и нашел убежище в Швейцарии. В этой стране он был исключен из своей партии за хищение финансовых средств... В начале войны он организовал в этом городе в пользу Русского общества анархистов, но на германские деньги, «Общество по изучению социальных последствий войны»... В начале 1915 года ему удалось получить у германских властей разрешение на проезд в Скандинавию, где он поступил на работу в пропагандистские службы Германии. Именно по приезде в Копенгаген он принял имя Гельфанда. В течение 1915 г. Парвус направляется в Румынию, где с помощью социалиста Раковского ему удается закупить значительное количество русской пшеницы, которую он затем сумел отправить контрабандным путем в Германию. Он якобы получил за эту аферу 1 миллион марок комиссионных...».

Книги и статьи А. Парвуса

«Государственный переворот и массовая политическая забастовка» (Staatsstreich und politischer Massenstreik) (1895)
«Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис» (перев. с нем, 1897)
«Das hungernde Russland» (1900) (описание поездки по голодающим губерниям)
«Россия и революция» (1906)
«В русской Бастилии во время революции» (In der russischen Bastille während der Revolution) 1907.
«Колониальная политика и крушение капиталистического строя» (1908)
«Капиталистическое производство и пролетариат» (Die kapitalistische Produktion und das Proletariat) (1908)
«Классовая борьба пролетариата» (Der Klassenkampf des Proletariats) (1908)
«В рядах германской социал-демократии» (1908)
«Социал-демократия и парламентаризм» (Die Sozialdemokratie und der Parlamentarismus) (1909)
«Социализм и социальная революция» (Der Sozialismus und die soziale Revolution) (1909)
«План Русской революции (сокращенная версия) » (1915)Merchant of Revolution: Alexander Helphand, 1867-1924 Heinz Schurer Russian Review, Vol. 18, No. 4 (Oct., 1959), pp. 313–331
Игорь Бунич Золото партии
Александр Малахов

Деятель российского и германского социал-демократического движения, публицист, сотрудник газеты «Искра» и журнала «Заря», доктор философии, меньшевик. Партийный псевдоним «Молотов» с 1915 имел также советский политический деятель В. М. Молотов (Скрябин).

Участие в марксистском движении

Сын еврея ремесленника, переехавшего из местечка Березино в Одессу. Окончил гимназию. Участвовал в кружках революционной молодёжи. В 1885 уехал учиться в Цюрих, там примкнул к членам группы «Освобождение труда» (Г. Плеханов, П. Аксельрод и др.). Окончил в 1891 году Базельский университет со степенью доктора философии и переехал в Германию, где стал членом германской социал-демократической партии. Получил известность как марксистский публицист; его квартира в Мюнхене пользовалась большой популярностью у марксистов. Ленин часто бывал у Парвуса и пользовался книгами его личной библиотеки, познакомился там со многими видными революционерами (в том числе Розой Люксембург). В 1893 был выслан из Пруссии, а затем из Саксонии, вместе с Юлианом Мархлевским. После этого по фальшивым документам поехал в Россию, где собирал материалы для книги о голоде 1896 г. В 1897 стал редактором дрезденской газеты нем. «Sachsische Arbeiter Zeitung», которая за время его редакторства резкостью тона вызывала сильное недовольство не только среди правых элементов социал-демократии, но даже среди левых.

Парвус способствовал организации органов РСДРП - газеты «Искра» и журнала «Заря». Троцкий писал, что «Парвус был, несомненно, выдающейся марксистской фигурой конца прошлого и начала нынешнего столетия…» и при этом «был одержим неожиданной мечтой разбогатеть». В 1903 году Парвус примкнул к меньшевикам, в 1904 г. сошелся с Троцким, которого увлек теорией «перманентной революции», восходящей еще к Карлу Марксу.

Участие в революции 1905 года

С началом русско-японской войны Парвус принялся писать статьи, в которых провозглашал революцию как следствие поражения России от Японии. Когда в 1905 году революция началась, Парвус приехал в Петербург, где его устроили членом Исполкома Петроградского совета. Вместе с Троцким они издавали и редактировали «Русскую газету». Тогда же в предисловии к брошюре Троцкого «До 9-го января» изложил основные идеи теории «перманентной революции», развиваемой далее Троцким, согласно которой пролетариат не сможет построить в отсталой России социализм, а должен, опираясь на ресурсы России, продолжать революционные пертурбации, революционизировать Европу, и так продолжать до мировой революции, лишь при условии совершения которой пролетариат сможет удержать власть в своих руках.

После поражения революции, в 1906 году Парвус был арестован и сослан в Туруханский край, но по пути бежал (с заранее заготовленными документами) и вернулся в Германию, где стал членом ЦК германской социал-демократической партии. Пользуясь своим положением и доверием революционеров, присвоил себе доходы от постановок пьесы «На дне» (около 130 тысяч марок), доверенные ему М. Горьким для нужд германской социал-демократической партии, за это был подвергнут остракизму всеми революционерами (кроме Ленина и большевиков).

Пребывание в Турции и Первая мировая война

В 1910 году поселился в Константинополе и занялся продажей немецкого продовольствия и оружия в Турцию, стал в Константинополе консультантом правительства младотурок и приобрёл большое состояние, писал статьи для журнала правительства младотурок «фр. La Jeune Turquie». В 1913 приехал в Вену, где финансировал и вместе с Львом Троцким редактировал газету «Правда» (не путать с большевистской газетой). В январе 1915 г. Парвус встречается с немецким послом в Константинополе, в разговоре с которым выдвигает идею раздувания революции в России и по его просьбе марте 1915 г. направляет немецкому правительству тщательно разработанный план организации революции в России (в котором ключевая роль отводилась большевикам), под который он и стал получать под него крупное финансирование, часть которого присвоил, а часть использовал для разворачивания в России стачек и революционной пропаганды, в том числе в Швейцарии, где он финансировал и организовывал поддержку «Нашего Слова», издававшегося Мартовым и Троцким в Париже. Известно, что по этим делам он встречался с Лениным, после чего Ленин переехал на новую квартиру в Берне и развернул издание газеты «Социал-демократ» и журнала «Коммунист», и изучал возможность перебраться в Стокгольм, где Парвус дислоцировался. Позднее Парвус переместился в Копенгаген, где основал «институт изучения социальных последствий войны». Вместе с личным представителем Ленина Я. Ганецким. Парвус принимал активное участие в переброске Ленина и других революционеров через Германию и Скандинавию в Петроград, но когда он попытался встретиться в Стокгольме с Лениным, тот категорически отказался это делать, и даже демонстративно потребовал, чтобы это официально запротоколировали. При этом он целый день 13 апреля вел переговоры с Карлом Радеком, на которых, как полагают некоторые исследователи, и были обговорены условия финансирования большевиков. Схема была следующая: немецкие товары легально и контрабандно переправлялись через Скандинавию в Россию, где его представитель Козловский и двоюродная сестра Ганецкого Е. Суменсон продавали их, а деньги передавали большевикам и германским агентам в России (см.: Вопрос о «немецком золоте»). Через революционеров Парвус собирал сведения о состоянии дел в России и составлял отчёты для немецкой разведки.

После Октябрьской революции, как писал Ганецкий, Парвус ждал, что Ленин всё-таки пригласит его руководить Российскими финансами, но этого не произошло - официально он считался социал-предателем, сбежавшим в лагерь буржуазии. Большевики особенно указывали на этот факт в качестве аргумента против обвинений их в германском финансировании. Троцкий в своих воспоминаниях писал: "После Октября Парвус сделал было попытку сблизиться с нами; он даже стал издавать для этой цели где-то в Скандинавии газетку на русском языке, кажется, под заглавием «Извне»… Помню, как весело мы смеялись по поводу неуклюжей попытки «бывшего» человека взять русскую революцию под свою высокую руку. «Надо поручить „Правде“ его отхлестать…» - такими примерно словами откликнулся Ленин на парвусовскую попытку".

Приобретя в результате своих махинаций многомиллионное состояние, Парвус в 1918 г. отошёл от политики, став обычным капиталистом. Однако в 1921 г. уволил из финансировавшейся им газеты «Die Glocke» Макса Беера, за попытку последнего повернуть газету влево.

Смерть

Парвус умер в декабре 1924 года. После его смерти не осталось никаких его бумаг, исчезло всё его состояние. Брошенные им сыновья от первых двух жен стали советскими дипломатами. Один работал в посольстве СССР в Италии (потом исчез), второй, Е. А. Гнедин, отец Т. Е. Гнединой, был ближайшим сотрудником Максима Литвинова, попал в лагерь и оставил мемуары.

Деятель германского и российского социал-демократического движения Александр Львович Парвус (настоящее имя — Израиль Лазаревич Гельфанд; партийные псевдонимы — Александр Молотов, Александр Маскович) родился 8 сентября (27 августа по старому стилю) 1867 года в местечке Березино Минской губернии (ныне город Березино Минской области Белоруссии).

Вырос в Одессе, учился в одесской гимназии, участвовал в кружках революционной еврейской молодежи. В 19 лет уехал в Цюрих , где познакомился с членами группы "Освобождение труда" — Георгием Плехановым, Павлом Аксельродом и Верой Засулич.

В 1891 году окончил Базельский университет со степенью доктора философии и переехал в Германию, где вступил в Социал-демократическую партию.

Познакомился с Карлом Каутским, Кларой Цеткин, Виктором Адлером, Розой Люксембург. Неоднократно менял место своего пребывания главным образом по требованию германской полиции.

В 1895-1896 годах был редактором Die Leipziger Volkszeitung ("Лейпцигская народная газета"), в 1896-1898 годах — Die Sachsische Arbeiterzeitung ("Саксонская рабочая газета").

В 1896 году Парвус был включен в состав российской делегации на 4-м конгрессе 2-го Интернационала (Лондон).

В 1898 году Парвус был выслан из Саксонии и поселился в Мюнхене.

В 1900 году помогал Владимиру Ленину и Александру Потресову организовать печатание газеты "Искра" в Мюнхене.

В 1902 году в Мюнхене основал фирму Verlag slawischer und nordischen Literatur ("Издательство славянской и северной литературы"), зарегистрировав ее на имя своего друга Юлиана Мархлевского.

В 1904 году Парвус вместе с Львом Троцким начал развивать теорию перманентной революции. В революцию 1905-1907 годов нелегально находился в России.

Вместе с Троцким редактировал "Русскую газету".

С октября 1905 года — член Исполкома Петербургского совета рабочих депутатов, автор его "Финансового манифеста", содержавшего призыв к населению Российской империи отказаться от уплаты налогов, забирать вклады из Государственного банка и сберегательных касс и прочее. 16 декабря (3 декабря по старому стилю) 1905 года члены Совета были арестованы, Парвус возглавил его новый состав.

Весной 1906 года он был арестован, выслан в Туруханск Енисейской губернии (ныне село в Красноярском крае) на три года, с этапа бежал в Германию, стал членом ЦК Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Организовал в Германии около 500 постановок пьесы Максима Горького "На дне", не заплатив автору гонорары. По инициативе большевиков, обвинивших Парвуса в личной и финансовой нечистоплотности, в 1908 году был исключен из СДПГ.

В 1910 году Парвус переехал в Константинополь, был экономическим советником правительства младотурок, писал статьи для правительственного журнала "Молодая Турция". Вероятно, с 1911 года был агентом германского Генштаба (по некоторым данным, также и турецкой разведки).

В период Балканских войн 1912-1913 годов Парвус занимался коммерческой деятельностью, связанной с военными поставками и торговлей зерном.

В 1913 году приехал в Вену, финансировал и вместе со Львом Троцким редактировал газету "Правду".

В Первую мировую войну Парвус выступал за победу Германии , призывал российских социал-демократов способствовать поражению России в интересах европейской социал-демократии. Пытался инициировать сепаратистское движение на Украине, в Грузии и Армении. В марте 1915 года предложил германскому правительству план организации весной следующего года революции в России с последующим территориальным расчленением страны ("Меморандум д-ра Гельфанда"), в декабре 1915 года получил от германского МИДа крупную сумму денег. Ключевую роль отводил большевикам, но успех считал невозможным без объединения усилий всех социал-демократов, а также национальных партий. Организовал в Германии издание ряда газет и журналов, в том числе журнал Die Glocke ("Колокол") социал-демократического патриотического направления.

В 1915 году создал и постоянно поддерживал (до 1921 года) работу в Копенгагене "Общества изучения социальных последствий войны", к деятельности которого привлек российских революционеров-эмигрантов.

Там же учредил импортно-экспортную компанию, занимавшуюся в частности контрабандной торговлей между Россией и Германией, в которой работали польские революционеры Яков Ганецкий (управляющий компании) и Мечислав Козловский (юрисконсульт). Часть своей выручки они переводили на счета большевиков, главным образом, в зарубежных банках.

В 1916 году Парвус получил прусское гражданство за "особые заслуги" перед Германской империей. Консультировал германский МИД о ситуации в России. В феврале 1917 года с помощью Парвуса из Швейцарии через Германию в Россию была переправлена в специальных вагонах группа руководителей-большевиков во главе с Лениным.

После июльских событий 1917 года в Петрограде в ответ на обвинения его и большевиков в связях с германским Генштабом Парвус выпустил брошюру "Мой ответ Керенскому и компании", в которой отрицал факт передачи "миллионов" РСДРП(б). После Октябрьской революции 1917 года надеялся получить пост наркома финансов в СНК РСФСР. Получив отказ, повел антибольшевистскую агитацию (с января 1918 года в Стокгольме издавал газету "Извне", которая нелегально ввозилась в Россию и распространялась бесплатно).

В 1919 году отошел от политической деятельности , приобрел виллу в Веденсвиле на Цюрихском озере в Швейцарии, но вскоре был выдворен из страны. В феврале 1920 года он купил поместье в Берлине на острове Шваненвердер.

Автор воспоминаний "По тюрьмам во время революции: Побег из Сибири" (1908).

Один из сыновей Парвуса — Евгений Гнедин (1898-1983) — советский дипломат, диссидент и мемуарист, в 1939 году был репрессирован и провел 10 лет в лагерях. В 1927 году Евгений Гнедин получил в счет своей доли отцовского наследства библиотеку "Общества изучения социальных последствий войны" (свыше 20,6 тысяч экземпляров печатных изданий), которую передал в библиотеку Института В.И. Ленина. Каталог коллекции не сохранился. Позже, в результате реорганизаций, библиотека оказалась в составе библиотеки Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, а с апреля 2014 года — в Центре социально-политической истории Государственной публичной исторической библиотеки России.

Второй сын Парвуса работал в посольстве СССР в Италии, исчез.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

Детство и юность

При этом Парвус оставался в первую очередь российским революционером и на Международном социалистическом конгрессе в Лондоне в июле1896 года был членом российской делегации . С фальшивыми документами отправился в Россию, где собирал материалы для книги о голоде 1896 года («Das hungernde Russland», 1900).

В революции 1905-1907 годов

Теория «перманентной» революции

Парвус, солидаризируясь с теоретиками марксизма, сделал свой вклад в развитие теории «перманентной революции», уделив в ней особое место роли России. Парвус полагал, что в России, в силу особенностей её исторического развития, буржуазия не является революционным классом, поэтому задачи, стоящие перед буржуазной революцией , здесь придётся решать пролетариату. Объединённый фронт с буржуазией, обязательный до падения царизма, должен рассматриваться только как временный союз. Парвус также весьма сдержанно оценивал революционный потенциал российского крестьянства, считая, что играть в революции самостоятельную политическую роль оно не готово и обречено на то, чтобы оставаться лишь вспомогательной, резервной силой революции. Пролетариат, согласно Парвусу, должен в ходе вооружённого восстания создать своё собственное временное революционное правительство, не входя в союзы с другими классами (отсюда известный лозунг (который Ленин несправедливо приписывал Троцкому): «Без царя, а правительство рабочее»). Главную задачу этого правительства Парвус видел в осуществлении как преобразований общедемократического характера, уже реализованных в ходе буржуазных революций на Западе, так и мер, направленных на радикальное улучшение положения рабочего класса. В силу того, что в мире уже сформирован единый рынок, буржуазная революция и создание правительства «рабочей демократии» в России должны будут подтолкнуть революционный процесс на Западе и привести к социалистическим революциям в странах Запада, где условия для победы социализма уже созрели. Придя к власти на Западе, пролетариат сможет помочь свои русским товарищам добиться построения социализма в России . С такими представлениями Парвус вернулся в Россию в революционном 1905 году :94, 128 .

В Петербурге

Лишившись «Русской газеты», Парвус и Троцкий в блоке с меньшевиками (левым крылом фракции) организовали газету «Начало », которая так же легко затмила «сероватую» газету большевиков .

Именно Парвус был автором знаменитого «Финансового манифеста», исчерпавшего терпение правительства . В документе, принятом Петербургским советом 2 декабря, речь шла о коррупции в правительстве России, о его финансовой несостоятельности и подложных балансах. «Страх перед народным контролем, который раскроет перед всем миром финансовую несостоятельность правительства, заставляет его затягивать созыв народного представительства…» . Указывая на непредставительный характер правительства («самодержавие никогда не пользовалось доверием народа и не имело от него полномочий»), Совет заявлял, что русский народ не будет оплачивать долги «по всем тем займам, которые царское правительство заключило, когда явно и открыто вело войну со всем народом» . После Октябрьской революции 1917 года советское правительство напомнит об этом давнем предупреждении зарубежным кредиторам Николая II .

«Дело Парвуса»

Турецкий период

Парвус и «младотурки»

В годы реакции, разочаровавшись в русской революции, Парвус увлёкся революционными событиями на Балканах . Ещё до отъезда из Германии он издал одну из лучших своих работ - «Колониальная политика и крушение капиталистического строя», первое глубокое исследование империализма , оказавшее значительное влияние на теоретиков II Интернационала, включая Ленина . «Изучение империализма, - писал Радек, - привело его к убеждению, что новый крупный толчок для рабочего движения придёт с Востока. Ещё в Германии он дал блестящий очерк движущих сил китайской революции. Из Константинополя он начал писать замечательные характеристики турецкого освободительного движения» .

Об этом периоде жизни Парвуса его биографам доподлинно известно крайне мало, большая часть информации относится к разряду слухов, домыслов, предположений. Известно, что, поселившись в 1910 году в Константинополе , он установил контакты с различными социалистическими группами, писал статьи для правительственного журнала «Молодая Турция» и стал экономическим советником правительства младотурок , - но каким образом, достоверно не знает никто. Сторонники «масонской » версии русской революции считают, что с правительством Парвуса свёл один из его лидеров, Мехмет Таллат, великий мастер ложи «Великий Восток Турции» . Иначе думает Г. Л. Соболев: «Он гордился заключённой сделкой с Россией по доставке зерна, которая, по его утверждению, спасла режим младотурок от катастрофы. Возможно, поэтому он стал не только миллионером, но и советником правительства „младотурок“…» . Но, если верить Радеку, Парвус мог обратить на себя внимание правительства своими статьями как «глубокий знаток финансовых вопросов»: «Он сблизился с турецкими кругами и начал печатать в правительственном органе „Молодая Турция“ прекрасные боевые статьи против всех проделок финансового капитала в Турции» .

Также доподлинно известно, что именно здесь, в Турции, осуществилась давняя мечта Парвуса: он наконец разбогател. Но история его обогащения представляет собою в основном область догадок. «…Его статьи, - пишет Радек, - обратили на него внимание финансовых кругов. …Он вошёл во всякие сношения с русскими и армянскими дельцами в Константинополе, которым служил советом, зарабатывая на этом крупные деньги. Имея всегда тягу к широкой жизни, он начал теперь жить, разбрасывая деньги направо и налево» . С дорогостоящих советов бизнес Парвуса только начинался; в дальнейшем, по имеющимся сведениям, он стал официальным представителем ряда немецких компаний, в том числе концерна Круппа , и первые миллионы заработал на поставках в Турцию продовольствия и оружия во время Балканских войн 1912-1913 годов.

Некоторые историки утверждают, что уже в Турции, в 1911 году , Парвус стал германским агентом . Однако имперский посол в Константинополе Курт фон Вагенхейм в своей телеграмме от 8 января 1915 года представлял Парвуса иначе: «Известный русский социалист и публицист д-р Гельфанд, один из лидеров последней русской революции, который эмигрировал из России и которого несколько раз высылали из Германии, последнее время много пишет здесь, главным образом, по вопросам турецкой экономики. С начала войны Парвус занимает явно прогерманскую позицию» .

Начало Первой мировой войны

Возвращение в Европу

«Меморандум доктора Гельфанда» и «Некролог»

В январе 1915 г. Парвус встретился с немецким послом в Константинополе Куртом фон Вагенхеймом, в разговоре с которым выдвинул идею организации революции в России . Как следует из донесения Вагенхейма , Парвус убеждал немецкого посла в полном совпадении интересов правительства Германии и русских революционеров; зная о заинтересованности немцев в Украине , для полноты совпадения заявил даже, что русские революционеры смогут достичь своих целей только при условии раздела Российской империи на малые государства, - хотя под этим не только не подписалась бы ни одна из фракций РСДРП, но и сам Парвус ни до этого, ни позднее подобной мысли (явно противоречившей его воззрениям) нигде больше не высказывал.

Далее, со слов Парвуса, посол сообщал: «…Отдельные фракции разобщены, между ними существует несогласованность. Меньшевики ещё не объединились с большевиками, которые, между тем, уже приступили к действиям. Парвус видит свою задачу в объединении сил и организации широкого революционного подъёма. Для этого необходимо прежде всего созвать съезд руководителей движения - возможно, в Женеве. Он готов предпринять первые шаги в этом направлении, но ему понадобятся немалые деньги» .

Расписка Парвуса в получении 1 млн рублей на организацию революции. Текст: « Получил 29 декабря 1915 один миллион рублей в банкнотах на потребности революционного движения в России от посланника Германии в Копенгагене. Др. А. Гельфанд»

По просьбе Вагенхейма, в марте 1915 г. Парвус направил немецкому правительству подробный план организации революции в России - документ, известный под названием «Меморандум д-ра Гельфанда» . Ключевую роль в своём плане Парвус отводил большевикам, которые будто бы «уже начали действовать», но успех считал невозможным без объединения усилий всех социал-демократов (включая многочисленные национальные организации); пренебрегая тем, что значительная часть меньшевиков занимала «патриотическую» позицию и считала недопустимыми антиправительственные выступления во время войны, Парвус писал, что «умеренная группа всегда находилась под большим влиянием немецких социал-демократов, и личный авторитет некоторых немецких и австрийских социал-демократических вождей и сейчас может оказать на них сильное воздействие»…

Опираясь на опыт революции 1905-1907 годов, Парвус на 20 страницах подробно расписал, как организовать кампанию в прессе, как поднять на борьбу с царизмом армию, флот и национальные окраины… Однако многие высокопоставленные чиновники отнеслись к меморандуму Парвуса скептически (так, министр финансов Гельферих 26 декабря писал: «По-моему, он слишком нафантазировал в своих планах, особенно в так называемом финансовом плане, в котором мы вряд ли сможем участвовать»), и вместо первоначально запрошенных 5 миллионов (для полного осуществления революции, по подсчётам Парвуса, требовалось 20 млн) он получил только один миллион рублей - 29 декабря 1915 года . З. Земан и В. Шарлау считают, что немецкая сторона вовсе не горела желанием поиграть с огнём и поддержка русских революционеров изначально рассматривалась как способ давления на Николая II с целью заключения сепаратного мира , не более того .

Как утверждают З. Земан и В. Шарлау, при возвращении Парвуса в Германию в 1915 году он был более чем прохладно встречен всеми фракциями германской социал-демократии. При этом одни, как Г. Хаас, считали его русским агентом, другие, как Э. Давид, - агентом турецким; а для пацифистов он был спекулянтом, бесстыдно наживающимся на войне . Однако правительство Германии позволило некогда нежелательному иностранцу вернуться в Германию в расчёте на определённые услуги.

Известно, что Парвус пытался установить контакт с Лениным и даже встречался с ним, однако нет сведений о том, что Ленин принял предложение о сотрудничестве. Не установлено даже, что́ именно Парвус предлагал лидеру большевиков: объединиться с меньшевиками и созвать для этой цели «съезд руководителей» (как он обещал имперскому послу) или нечто большее. Известно, во всяком случае, что Ленин в то время стремился к совершенно иному объединению и был занят подготовкой к «съезду», который войдёт в историю как Международная социалистическая конференция в Циммервальде , и сам Парвус по поводу этой встречи впоследствии писал: «Я изложил ему мои взгляды на последствия войны для социал-демократии и обратил внимание на то, что, пока продолжается война, в Германии не сможет произойти революция, что сейчас революция возможна только в России, где она может разразиться в результате поражения от Германии. Однако он мечтал об издании социалистического журнала, с помощью которого, как он полагал, он сможет немедленно направить европейский пролетариат из окопов в революцию» .

В Копенгагене

Договориться с русскими социал-демократами за рубежом Парвусу не удалось; вместо объединительного съезда руководителей РСДРП состоялась Циммервальдская конференция , не имевшая ничего общего ни с планами Парвуса, ни с интересами его покровителей; «теперь, - пишут З. Земан и В. Шарлау, - ему предстояло сделать выбор: он мог информировать МИД о своей неудаче в Швейцарии и ограничиться в этом случае, по договорённости с немецкими дипломатами, социалистической пропагандой в Западной Европе или попытаться создать свою организацию, достаточно сильную, чтобы она могла действовать в России» . Но в России война загнала противников «мировой бойни» либо в труднодоступные районы Сибири, либо в глубокое подполье; никаких собственных связей с российским подпольем Парвус не имел, как политический деятель был в России давно забыт . Когда назначенная им на январь 1916 года революция не состоялась и пришлось давать объяснения, Парвус ссылался на неких своих агентов в России, посчитавших будто бы необходимым отложить восстание на неопределённое время ; однако имена этих мифических агентов неизвестны исторической науке и по сей день .

Позднее Парвус переместился в Копенгаген , где основал Институт по изучению причин и последствий мировой войны. Быть может, именно с целью создания собственной организации и установления связей с российским подпольем он приглашал к сотрудничеству многих российских социал-демократов, именно из числа противников войны (согласились немногие); однако никакая самостоятельная организация на базе института не возникла, а предполагаемая конспиративная деятельность этого учреждения, по словам З. Земана и В. Шарлау, не имеет документального подтверждения: «институт занимался тем, чем и должен был заниматься, - исследовательской работой» . Созданием «рабочих мест» для очень небольшого числа нуждающихся русских эмигрантов, по-видимому, исчерпывается вклад института в русскую революцию.

Более полезной оказалась импортно-экспортная компания, созданная Парвусом в Копенгагене в 1915 году. Компания поставляла в Россию различные товары отчасти легально, отчасти контрабандой ; когда летом 1917 года ЦК РСДРП(б) разбирал персональное дело польских революционеров Я. Ганецкого и М. Ю. Козловского , обвинённых в спекуляции и контрабанде, Ганецкий в своих показаниях по поводу этой компании сообщал: «Будучи в тяжёлом материальном положении, узнав, что Парвус в Копенгагене делает дела, я обратился к нему и предложил свои услуги. Парвус сначала предложил мне деньги для моего личного оборудования в коммерции. Но, не имея опыта, я не хотел лично вести дела с чужими деньгами. Немного спустя было организовано акционерное общество, и я был управляющим» .

Американский историк С. Ляндерс, изучив перехваченную российской контрразведкой переписку Ганецкого с его финансовыми агентами в Петрограде, пришёл к неутешительному выводу: «Товары направлялись в Петроград, а вырученные за них деньги - в Стокгольм , но никогда эти средства не шли в противоположном направлении» . Но для эмигрантов, если верить Радеку, фирма всё же оказалась полезной; в июне 1917 года, защищая Ганецкого, Радек писал из Стокгольма Ленину: «…Ганецкий занимался вообще торговлей не для личной наживы, а для того, чтобы помогать материально партии. Последние два года Ганецкий не одну тысячу дал нашей организации, несмотря на то, что все рассказы о его богатстве пустая сплетня…» .

В 1917 году

После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)

Мечты молодого Парвуса в известном смысле осуществились: революции в России и в Германии состоялись, при этом в русской революции некоторые исследователи отводят Парвусу такую роль, о какой он в молодости мог только мечтать. И разбогатеть ему удалось. Но, приобретя многомиллионное состояние, Парвус в 1918 году отошёл от политики (при этом, правда, в 1921 году уволил из финансировавшейся им газеты «Die Glocke» Макса Беера , за попытку последнего повернуть газету влево). «Он расходовал, - пишет Радек, - значительные деньги на ряд социал-демократических издательств, но сам в них участия не принимал: политически он совершенно опустился. Он сказал несколько лет тому назад: „Я Мидас наоборот: золото, к которому я прикасаюсь, делается навозом“» .

Смерть

Семья

жена - Гельфанд, Татьяна (Тауба) Наумовна-Гершевна, (рожд. Берман, 1868-1917), расстались в 1902 г.

Два Парвуса

С одной стороны, уже один только «Меморандум д-ра Гельфанда» вкупе с распиской в получении денег даёт все основания считать его платным германским агентом , действовавшим в интересах Германии, и с этой позиции толковать все его действия, в том числе считать его копенгагенский институт лишь прикрытием конспиративной деятельности.

Парвус был сторонником вступления Турции в войну на стороне Германии и Австро-Венгрии , при его непосредственном участии Германия оказывала Турции помощь оружием и продовольствием, - для одних это вернейшее доказательство его предательства как в отношении России, так и в отношении социал-демократии; а для других - лишь очень сомнительный путь к революции. «В Парвусе всегда было что-то сумасбродное», - напишет Троцкий после его смерти . Его позицию в годы войны Карл Радек излагает следующим образом: «Неверие в самостоятельные силы русской революции толкнуло его к мысли, что неважно, кто разобьёт царизм: пусть это сделает Гинденбург . Русские рабочие используют поражение царизма. А что сделают германские рабочие перед лицом победоносного германского империализма? На этот вопрос Парвус отвечал: война настолько ухудшит положение германских рабочих, что они поднимутся и справятся со своими Гинденбургами. Он не понимал только одного - что для этого нужно ещё одно условие: чтобы германская социал-демократия подготовляла восстание рабочего класса, вместо того чтобы развращать его массы социал-патриотической проповедью» . Примерно так же, только без критики формулирует позцию Парвуса его немецкий ученик К. Хениш: «Союз между прусскими штыками и российским пролетариатом приведет к падению царского самодержавия, но одновременно исчезнет и прусский полу-абсолютизм, как только он лишится тыла русского абсолютизма, служившего ему защитой» . Наконец, с этим согласуется и заявление самого Парвуса, сделанное в 1919 году : «Я желал победы центральным державам , потому что я хотел предотвратить реакцию победоносного царизма и союзнического империализма и потому, что я считал, что в победоносной Германии социал-демократия будет достаточно сильна, чтобы изменить режим» .

Сам «Меморандум д-ра Гельфанда» одним представляется тщательно разработанным планом действий, а для других это заведомый, рассчитанный на неосведомлённость немецких чиновников блеф , в котором реальным содержанием были наполнены только три слова: «понадобятся немалые деньги». Именно ради денег, как полагает Г. Л. Соболев, Парвус сам - в нарушение всех правил конспирации - распространял слухи о готовящемся им восстании в Петрограде. Когда в 1916 году эти слухи достигли российской столицы, начальник Петербургского охранного отделения К. И. Глобачёв (который, в отличие от Парвуса, через своих провокаторов имел прямую связь с социал-демократическими организациями) докладывал по начальству: «…Денежные средства их организаций незначительны, что едва ли имело бы место в случае получения немецкой помощи» . И конкретно по поводу планов Парвуса Глобачёв писал: «Это только мечты, которым никогда не суждено осуществиться, ибо для создания подобного грандиозного движения, помимо денег, нужен авторитет, которого у Парвуса ныне уже нет...» .

Российские социал-демократы, по крайней мере с начала Первой мировой войны , отказывались считать Парвуса товарищем по борьбе: он был равно чужим и для тех, кто призывал рабочих всех воюющих стран «превратить империалистическую войну в войну гражданскую », и для тех, кто боролся за «мир без победителей и побеждённых, без аннексий и контрибуций », и для тех, кто призывал русских рабочих на время войны забыть свои претензии к существующей власти. А для высокопоставленных германских чиновников он оставался «русским революционером» и «известным русским социалистом». .

См. также

Книги и статьи А. Парвуса

«Государственный переворот и массовая политическая забастовка» (Staatsstreich und politischer Massenstreik) (1895)
«Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис» (перев. с нем, 1897)
«Das hungernde Russland» (1900) (описание поездки по голодающим губерниям)
«Россия и революция» (1906)
«В русской Бастилии во время революции» (In der russischen Bastille während der Revolution) .
«Колониальная политика и крушение капиталистического строя» (1908)
«Капиталистическое производство и пролетариат» (Die kapitalistische Produktion und das Proletariat) (1908)
«Классовая борьба пролетариата» (Der Klassenkampf des Proletariats) (1908)
«В рядах германской социал-демократии» (1908)
«Социал-демократия и парламентаризм» (Die Sozialdemokratie und der Parlamentarismus) (1909)
«Социализм и социальная революция» (Der Sozialismus und die soziale Revolution) (1909)

Литература

Земан З., Шарлау В. Парвус - купец революции. Нью-Йорк, 1991
Земан, З. , Шарлау, У. ISBN 978-5-9524-2941-3
Хёпфнер К., Шуберт И. Ленин в Германии. - М.: Политиздат, 1985. - С. 67, 102.
Соболев Г. Л. Тайный союзник. Русская революция и Германия. СПб, 2009
«Владимир Ильич Ленин: Биографическая хроника», т. 3, стр. 333, 337

Примечания

Партийный псевдоним «Молотов» с 1915 года имел также советский политический деятель В. М. Молотов (Скрябин)
Земан, З. , Шарлау, У. . - 1-е. - Москва: Центрполиграф, 2007. - 320 с. - 5000 экз. - ISBN 978-5-9524-2941-3
И. Дойчер. Вооруженный пророк. М., 2006. С. 112
I съезд РСДРП. Документы и материалы
С. Тютюкин, В. Шелохаев. Стратегия и тактика большевиков и меньшевиков в революции
Л. Троцкий. Наша первая революция. Часть I
Земан З., Шарлау В. Парвус - купец революции. Нью-Йорк, 1991. С. 77
Соболев Г. Л. Тайный союзник. Русская революция и Германия. СПб, 2009. С. 112
Нужно отметить, что все эти разработки Гельфанда были значительно переработаны и углублены Л. Д. Троцким, и «теория перманентной революции» неразрывно сплелась с именем Троцкого. Примечательно, что позднее (по возвращении в Германию в результате побега из сибирской ссылки) Гельфанд пересмотрел выводы из своей теории: скептически оценивая возможность получить помощь от европейского пролетариата, Гельфанд, в отличие от Троцкого, сделал вывод о невозможности победы социализма в России в результате революции(Земан, З. , Шарлау, У. . - 1-е. - Москва: Центрполиграф, 2007. - С. 128. - 320 с. - 5000 экз. - ISBN 978-5-9524-2941-3 ).
Соболев Г. Л. Тайный союзник. С. 113
Л. Троцкий. Моя жизнь. М., 2001. С. 179
Так характеризует «Новую жизнь» Л. Троцкий: Моя жизнь. С. 179
И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 151
Там же. С. 180-181
Некоторые положения Манифеста, в том числе призыв к финансовому бойкоту правительства, позже воспроизведут в своём «Выборгском воззвании» кадеты ; причём, как пишет И. Дойчер, «почти в тех же выражениях» (И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153-154)
Цит. по: И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153. О Манифесте см. также: А. И. Спиридович 1905 год. Подготовка вооруженного восстания. Совет Рабочих Депутатов. Работа по местам. Боевая работа.
Цит. по: Л. Троцкий. Моя жизнь. С. 187. См. также: И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153
И. Дойчер. Вооруженный пророк. С. 153
Энциклопедия Санкт-Петербурга
Соболев Г. Л. Тайный союзник. С. 114
Парвус . Здесь он назван «известным немецким и русским писателем и политическим деятелем»
Л. Троцкий. Моя жизнь. С. 170
Горький М. ПСС. Т. 20. М., 1974. С. 10-11
Соболев Г. Л. Тайный союзник. С. 116
Земан З., Шарлау В. Парвус - купец революции. С. 8
Надежда Иоффе о Льве Троцком
"Издавали и редактировали венскую "Правду" в основном четверо: Парвус, М.И.Скобелев, Л.Д.Троцкий и А.А.Иоффе ", - пишет в мемуарах дочь последнего Н. Иоффе, там же она отмечает о Парвусе: "Парвус занялся коммерческой деятельностью Постепенно эта деятельность стала для него основной - он нажил большое состояние, и отошел от революционной борьбы" .
К. Радек. Парвус // Силуэты: политические портреты. . М., 1991. С. 251

МХК

1 0 0

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Александр Львович Парвус: биография. Александр парвус - биография, информация, личная жизнь

Детство и юность

Российский революционер в Германии

В революции 1905-1907 годов

«Дело Парвуса»

Турецкий период

Возвращение в Европу

После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)

Смерть

Семья

Два Парвуса

Биография

Российский революционер в Германии

В революции 1905-1907 годов

Теория «перманентной» революции

В Петербурге

Между двумя революциями

Дело Парвуса

Парвус и «младотурки»

В годы Первой мировой войны

«Меморандум доктора Гельфанда» и «Некролог»

В Копенгагене

В 1917 году

После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)

Смерть

Семья

Два Парвуса

Книги и статьи А. Парвуса

Участие в марксистском движении

Участие в революции 1905 года

Пребывание в Турции и Первая мировая война

Смерть

Детство и юность

В революции 1905-1907 годов

Теория «перманентной» революции

В Петербурге

«Дело Парвуса»

Турецкий период

Парвус и «младотурки»

Начало Первой мировой войны

Возвращение в Европу

«Меморандум доктора Гельфанда» и «Некролог»

В Копенгагене

В 1917 году

После Октябрьской революции («Мидас наоборот»)

Смерть

Семья

Два Парвуса

См. также

Книги и статьи А. Парвуса

Литература

Примечания

Выбор Редакции