Дифференциальные исследования. Дифференциальный термический анализ. Дифференциальный анализ питания. Практика

Г.А.Зорин

4.1.7. Дифференциальный анализ

Человек не просто конечен; он еще и знает о том, что конечен. Он не удовлетворяется собой как конечным суще­ством... Все остальные конечные вещи. – совокупность кото­рых мы именуем миром – также его не удовлетворяют. Чело­веку свойственно недовольство миром вне зависимости от того, насколько глубоко он вовлечен в мирские дела.

К. Ясперс

При наличии тупиковых следственных ситуаций, когда всеми мерами оперативного и процессуального характера дело не раскрывается, когда исчерпаны все видимые возможности, позитивный эффект может при­нести метод, который можно назвать метод экспери­ментальной (эвристической) дифференциации. Суть метода состоит в том, чтобы мысленно разрушить все сложившиеся версии, отказаться от результатов произведенных следственных действий, отбросить все сложившиеся композиции доказательств и... начать все сначала – с осмотра места происшествия, с реконст­рукции следов места происшествия, с новой интерпре­тации всех следов, обнаруженных на месте осмотра.

Это позволит обнаружить новые связи между имеющимися предметами, дать новое истолкование са­мим предметам, найти следственные ошибки и упуще­ния, исказившие восприятие и оценку места происше­ствия... (Успешно может применяться синтез методов натурной реконструкции, экспериментальной диффе­ренциации и криминалистической интерпретации).

Разрушение старого представления и построение нового на новых интерпретациях имеющейся информа­ции может дать мощный импульс для раскрытия пре­ступления, дело о котором лежало на полке.

При реализации метода целесообразно разделить весь процесс расследования на этапы (операции), четко разграничить блоки следственных действий, объединен­ных единой целью (идеей). Например, чтобы найти пре­ступника и преодолеть его ложные показания надо:

• установить механизм события по материалам ос­мотра места происшествия;
• выявить признаки, свидетельствующие о личнос­ти преступника;
• обнаружить преступника;
• получить развернутые и правдивые показания подозреваемого о совершенном им преступлении;
• доказать его вину сбалансированной системой доказательств.

Каждый из названных блоков может быть ограни­чен, уменьшен до минимума или увеличен, а затем вы­делен. Расчленение всего процесса расследования не­обходимо, чтобы обнаружить дефектный блок, в котором совершена ошибка, упущение, где разорвалась цепь ходов, ведущих к тактическому успеху и раскры­тию преступления.

Этот вариант выхода из тупика можно назвать расчленением процесса расследования на этапы (бло­ки) и обнаружение слабого звена расследования.

При разделении процесса расследования на эле­менты следственная деятельность рассматривается сле­дователями с разных сторон, элементы следственных действий переставляются местами. Следователь имеет возможность провести ревизию и анатомию доказа­тельств на тот момент, с которого началась его дефект­ная деятельность, приведшая в тупик, и найти новые формы раскрытия преступления.

Пезешкиан Н.

Психотерапия повседневной жизни:

тренинг разрешения конфликтов.

Год издания: 2002

Книга известного немецкого психотерапевта, основателя по­зитивной психотерапии, посвящена анализу причин и особенностей конфликтов, возникающих в межличностном общении, и путей их разрешения.

Книга предназначена для психологов, психотерапевтов, педа­гогов, родителей и всех тех, кого интересуют проблемы общения и взаимопонимания.

Обращение к читателю.......................................

Три основные концепции дифференциального анализа....

Несколько слов о содержании книги.....................

Психотерапия сегодня...................................

Глава I. Теория дифференциального анализа .................................. стр. 9

Мысли о воспитании.........................................

Тень на солнечных часах (восточная притча)..............

Воспитание и перевоспитание............................

Неуверенность и надежда................................

Изменение функций воспитания и психотерапии..........

Социальные конфликты и нормы..............................

Примеры социальных конфликтных ситуаций в воспитании Примеры социальных конфликтных ситуаций в психо-

Теория дифференциального анализа..........................

Актуальные способности................................

Дифференциально-аналитический перечень вторичных и первичных способностей (актуальных способностей)

Актуальные способности и целостность..................

Значимость актуальных способностей....................

Актуальные способности и конфликты...................

Основные способности..................................

Актуальный и основной конфликты......................

Типы матерей и отцов...................................

Глава II. Актуальные способности. Первичные и вторичные ……. стр. 19

Способности

Любопытные и слон (по Й. Руми, персидскому поэту)

Каковы функции актуальных способностей..............

Является ли одна актуальная способность более важной, чем другая

Первичные способности.....................................

Развитие первичных способностей в аспекте «Страх-агрессия-подражание»

Образец и подражание.................................

Вера и религиозность...................................

Умение ценить время...................................

Доверие и ожидание....................................

Уверенность

Страх, агрессия и подражание как конфликтные потенциалы

Вторичные способности.....................................

Девочка в красном бархатном платье (из П. Этессами).....

Опрятность и чистоплотность...........................

Стремление к порядку..................................

Послушание

Вежливость

Прилежание, трудолюбие...............................

Бережливость

Надежность, точность, добросовестность................

Глава III. Неправильные установки, бытующие …………………….... стр. 45

В воспитании, партнерстве и психотерапии

Ворона и павлин (из П. Этессами).......................

Относительность ценностей.............................

Фактор времени и образ человека,......................

Кризис идентичности.............................

Человек и животные..............................

Соотношение врожденного и приобретенного.....

НеПОВТОрИМОСТЬ

Идентификация и проекция......................

Предубеждение

Мужчина и женщина.............................

Справедливость и любовь.........................

Секс, сексуальность и любовь.....................

Карикатуры любви...............................

Потеря единства

Здоровье и болезнь...............................

Вера, религия и церковь..........................

Предопределенная и возможная судьба...........

Глава IV. Воспитание, самопомощь и психотерапия ...................... стр. 85

Пророк и длинные ложки (восточная притча)......

Введение в самопомощь..............................

Три основных принципа отношений между людьми Анализ взаимодействия..........................

СаМОПОМОЩЬ

Ступень 1. Дистанцирование/наблюдение.........

Ступень 2. Инвентаризация......................

Ступень 3. Ситуативное одобрение...............

Ступень 4. Вербализация........................

Ступень 5. Расширение цели.....................

Семейная, родительская и партнерская группа.........

Заботы других (восточная притча) ..............

Семейная группа................................

Родительская группа............................

Партнерская группа.............................

Дифференциально-аналитическая психотерапия.......

У каждой книги есть дата зарождения замысла и дата написа­ния. Процесс создания книги напоминает рост дерева, плоды кото­рого созревают не за один день. Они являются результатом роста и созревания зернышка, которое развивается и благодаря благопри­ятным условиям превращается в то, что позднее мы сможем при­нести к себе домой в качестве урожая.

Точно так же и дифференциальный анализ имеет короткую историю и долгое прошлое; с 1958 г. я работал над новым методом психогигиены и психотерапии, который стал возможен благодаря обширному опытному материалу, полученному в психосоматически ориентированной психотерапевтической практике.

Хотя плоды созревали на европейском Западе, корни дерева, на котором они росли, находятся на Востоке, там, где я родился и где прошла моя молодость. Таким образом, эта книга и, как я надеюсь, моя психотерапевтическая деятельность представляют собой по­пытку объединить познания Востока с достижениями западной цивилизации. Я отдаю себе отчет в том, что подобная попытка изначально таила в себе массу проблем. Тем не менее, я считаю ее не только полезной, но и необходимой. Наша эпоха, несмотря на многочисленные разногласия, демонстрирует обнадеживающую тя­гу к единству. И. В, Гете выразил это в «Западно-Восточном дива­не» в следующих строчках, смысл которых отражает многое из того, о чем идет речь в этой книге:

Кто знает себя самого и других,

Тот поймет,

Что Восток и Запад уже

Неотделимы друг от друга.

Развитие психотерапии показывает, что нецелесообразно исхо­дить исключительно того, чтобы использовать психодинамику личности только для распознавания расстройств. Гораздо целесооб­разнее заниматься свойственными человеку способностями и доб­родетелями.

В то время как целью психоанализа Зигмунда Фрейда является осознание, целью индивидуальной психологии Альфреда Адлера - интенсификация ответственности, а целью экзистенциального ана­лиза Виктора Франкла - осознание и ответственность, дифферен­циальный анализ направлен на то, чтобы совершенствовать процесс различения актуальных способностей человека.

Я благодарю моих сотрудников - дипломированных психоло­гов г-на Д. Шена и г-на Д. Е. Линдена - за их советы и критические замечания, а также благодарю за помощь супругов Нойбергер, фрау Кирш и фрау Шумахер.

Я особенно признателен профессору доктору медицины г-ну Р. Баттегаю из клиники Базельского университета, который в послед­ние годы постоянно поддерживал меня в написании и публикации этой книги.

Я хотел бы также поблагодарить своих учителей: проф. д-ра мед. Й. X. Шульца, Берлин; проф. д-ра мед. Р. Дегквица, Франк-фурт-на Майне; проф. д-ра мед. Куленкампфа, Дюссельдорф; проф. д-ра мед. К. Ферверса, Бонн; проф. д-ра мед. М. Брогли, Висбаден; д-ра мед. X. Коха, Бад Швальбах; проф. д-ра мед. X. Руфа, Франкфуртгна Майне; проф. д-ра мед. Томальске, проф. д-ра мед. X. Й. Бохник и проф. д-ра мед. X. Максион, Франкфурт-на Майне; проф. д-ра мед. Д. Лангена, Майнц; проф. д-ра мед. К. Леонхарда и д-ра X. Шмишека, клиника Шаритэ, Берлин; проф. д-ра мед. X. Менга, Базель; проф. д-ра мед. В. Франкля, Вена; проф. д-ра мед. Й. А. Морено, США; проф. д-ра мед. Лопес-Ибор, Мадрид; Д-ра мед. Дерболовски, Гамбург, а также г-на А. Файзи и г-на А. Фрутана, Хайфа и Иран.

Без сотрудничества и открытости пациентов, которые любезно дали мне свое согласие на публикацию описаний их болезни, эта книга не могла бы появиться. Разумеется, имена и даты изменены. В то же время ради сохранения документальной ценности устные и письменные сообщения пациентов переданы почти дословно.

И наконец, я благодарю мою жену Мание и моих сыновей Хамида и Навида за их помощь в работе над книгой.

Пезешкиан Висбаден, 1974-1975

ПРЕДИСЛОВИЕ

Восток и Запад в данной книге представлены читателю в своем неразрывном единстве, так что каждый может составить доста­точно полное представление о здоровье и расстройствах душевной жизни и поведения человека. Автору удалось не только предста­вить анализ современных общественных отношений и связанных с ними установок к воспитанию, но и убедительно описать дейст­вующие во все времена «первичные» и «вторичные» способности психики. Автор черпает опыт из своего восточного происхожде­ния и своей психотерапевтической практики. Он не ограничивает­ся простым изложением примера, а всегда умело делает из него полезные для любого человека выводы и встраивает их в свою четкую систему. Особенно оригинальны высказывания, посред­ством которых автор описывает нарушения в развитии детей и неправильные позиции воспитателей, например, неправильные действия родителей в целях наказания ребенка: «Ребенок с малых лет должен учиться быть послушным», «Наказание необходимо», «Нужно силой сломить упрямство у ребенка». Ярки и те высказы­вания, когда он описывает, как напряженные отношения между родителями переносятся на ребенка: «Ты - копия своего отца! Для него пунктуальность - тоже непонятное слово!» Автор пыта­ется интегрировать веру в свою психотерапевтическую деятель­ность с собственной картиной мира и понять религии как выраже­ние своего времени. Религия, которую исповедует автор, является в этом смысле, пожалуй, ступенью к дальнейшему развитию, к совершенству. Автор подчеркивает, что этот путь человек может пройти только с верой. Он показывает различие между первой важной составляющей религии, которая является духовной и трансцендентной, и второй, которая состоит из преходящих цен­ностей и норм. Если в какой-либо религии ле признается принцип времени, то первостепенные и второстепенные явления легко могут быть перепутаны друг с другом. Важно понять суть религии и не позволить сиюминутным мнениям вытеснить ее. Автор придает большое значение тому, чтобы и в психотерапии выявить эту рели­гиозную суть. Также он делает попытку показать возможные не­доразумения (заблуждения, недопонимания) в отношениях между родителями и ребенком. Родители часто хотят сделать из своих детей совсем не то, чем дети могут быть. Автор подчеркивает уникальность каждого человека и вытекающую из этого необхо­димость развивать то особенное, что есть в каждом человеке. Опираясь на восточные притчи, он описывает воспитание, равно как и психотерапию, как процесс, содержание которого - разви­тие способности к самопомощи и «расширению цели» в смысле как можно более полного раскрытия психических, соматических и социальных способностей.

Эта книга должна заинтересовать не только тех, кто профес­сионально связан с психотерапией. Она также окажется сокро­вищницей богатого психологического и педагогического опыта для родителей и воспитателей, для всех, кто посвящает себя педа­гогическим задачам.

Профессор, доктор медицины

Раймонд Баттегай

Обращение к читателю

Эта книга ведет читателя к источнику, но испить из него должен он сам.

Термин «воспитание» обычно воспринимается как нечто само собой разумеющееся, в то время как «самопомощь» многим ка­жется не очень понятным словом.

Многие люди предполагают, что если у них возникнут пробле­мы или болезни, врач узнает об этом по их глазам и с абсолютной уверенностью пропишет им именно те таблетки, которые устранят все неприятности. Сталкиваясь с такими ожиданиями, психотера­пия пытается создать эффективное лекарство против внутренних и внешних конфликтных ситуаций. «Сейчас у нас нет времени заниматься ребенком, позднее мы сходим с ним к психотерапев­ту»,- так говорила мать 5-летнего малыша, который страдал ноч­ным недержанием мочи, заиканием и нарушениями поведения. Тем самым психотерапевту навязывают роль спасителя-чудотворца, роль, с которой он при всей своей добросовестности нередко не в состоянии справиться.

Встречаются и такие люди, которые не доверяют медикам: «Моя мать лечилась у врачей и умерла. Я хочу еще немного по­жить и поэтому предоставляю оптимистам ходить к врачу!» Это так называемые сами-себе-врачи, которые с подкупающей наив­ностью дают советы другим: «Мне это помогло, наверное, и вам, поможет». Если бы это только было возможно, они могли бы пойти на то, чтобы самостоятельно удалить себе аппендикс. Меж­ду двумя крайностями - пассивным ожиданием чуда и упрямым недоверием к искусству врачей - должна лежать область, в кото­рой сочетались бы воля пациента к исцелению и его готовность выполнить совет специалиста.

Самопомощь должна служить руководством к действию. По­этому в ее арсенале находятся лишь некоторые основополагаю­щие методы, которые эффективны для относительно большого круга людей и проблем. Необходимо помнить, что каждая про­блема в отношениях между партнерами неповторима, что нужно иметь в виду и при самопомощи. Этот практический подход не следует считать медицинским рецептом. Выражаясь фигурально, он должен показать, как уменьшить опасность, чтобы «ребенок не упал в колодец», и как ему помочь, если он в этот колодец все-таки упал.

Психологическая помощь нужна многим. Если люди признают ее необходимость, они, возможно, пойдут к психотерапевту. В его кабинете, правда, иногда происходит непредвиденное: пациент не понимает врача, поэтому и себя чувствует непонятым. Если он пытается прочесть книгу на какую-то психологическую тему, то очень часто откладывает ее с чувством разочарования после пер­вых прочитанных страниц. Она остается для него тайной за семью печатями. Психотерапия в большинстве случаев должна стимули­ровать самопомощь для устранения начинающегося психического расстройства. Если человек не помогает себе сам, то со временем могут появиться заболевания или, по крайней мере, то, что в народе называют «трещинами» в отношениях.

Довольно часто человеку хочется получить ответы на волную­щие его вопросы: «Как мне воспитывать своих детей?», «Почему я ненавижу что-то или кого-то?», «Как я должен вести себя по отношению к моей жене в той или иной ситуации?» Все эти вопро­сы относятся к области психогигиены. Если спросить об этом нескольких людей, то ответы будут самыми разными, и в итоге мы не станем умнее, чем были до этого.

Все мы «больны» конфликтами, проблемами и трудностями, которые связаны с нами самими, с нашими партнерами, другими окружающими нас людьми и, наконец, с нашими жизненными целями. Это обусловливает потребность в новых подходах и мето­дах психотерапии и самопомощи, которые должны быть столь же эффективными, сколь и практичными.

Здоров не тот, у кого нет проблем, а тот, кто в состоянии с ними справиться.

Учитесь различать!

В своей психотерапевтической практике я часто сталкиваюсь с таким явлением: если у ребенка повышенная температура, голов­ная боль, желудочные расстройства или боли в сердце, его начина­ют лечить с особым терпением. Но если он ведет себя, на наш взгляд, странно (то есть не так, как обычно) и к тому же груб и неряшлив, то в подобной ситуации нам подчас изменяет выдерж­ка. Мы часто не понимаем того, что подобное поведение ребенка может быть вызвано болезнью. И в связи с тем, что право на существование признается преимущественно за болезнями тела, логически вытекает решение: если человек плохо себя чувствует, он знает, что надо сходить к врачу, который лечит соматическое заболевания. О психотерапевте же, даже при явных психических расстройствах, вспоминают очень редко.

Психотерапия вместо психопатологии

О том, что и как нужно сделать лучше, говорят редко. Гораздо чаще приходится слышать о том, чего делать нельзя. Рассказыва­ют, что английская королева Виктория в одном своем письме жаловалась, что ее воспитатели постоянно напоминают ей, чего она как будущая королева не должна делать. «Но что я как буду­щая королева должна делать и как мне это делать, мне никто не говорит».

С тем же принципом мы сталкиваемся в психотерапии и в медицине. Говорят о болезнях и молчаливо предполагают, что здоров тот, у кого болезнь отсутствует. Философ Лихтенберг сказал об этом так: «Ощущение здоровья приобретается лишь благодаря болезни». Фрейд ту же мысль сформулировал несколь­ко иначе: «Лишь изучив болезненное, начинаешь понимать нор­мальное».

Как правило, люди занимаются тем, что лечат болезни и пыта­ются устранить их последствия, и гораздо меньше внимания уде­ляют тому, что можно сделать для укрепления здоровья. Наши межличностные отношения, партнерство и воспитание, по всей видимости, тоже подчиняются этому принципу. Наша речь, при помощи которой мы объясняемся со своими партнерами, обычно тоже строится на этом принципе «негатива»: «Не делай этого!», «Почему ты опять опоздал?», «Такой беспорядок невозможно терпеть», «Ты опять солгал», «Почему ты мне изменил?», «Твоя лень меня с ума сведет», «С таким извергом я не хочу иметь ничего общего», «Он не умеет себя вести» и т. д.

За такими фразами, как слово «аминь» за молитвой, всегда следуют ссоры. И люди обычно не отдают себе отчета в том, насколько серьезными могут быть их последствия.

Разве обязательно нужно сначала развестись, чтобы понять, насколько хорошим был брак? Разве нужно сначала пережить ин­фаркт, чтобы научиться ценить физическое здоровье? Разве нужно совершить попытку самоубийства для того, чтобы понять важность душевного здоровья? Разве нужно сначала отсидеть в тюрьме, чтобы понять, как хороша свобода? Разве нужно сначала превратить свой автомобиль в груду металла, чтобы понять, что чрезмерное увлече­ние скоростью таит в себе риск аварии?

Конфликты и психические расстройства возникают не в мо­мент обращения к психотерапевту, а в повседневной жизни. На­пример, семейные проблемы возникают в отношениях между суп­ругами, а если посмотреть глубже, они кроются в отношении каждого супруга к самому себе и в его социальных контактах. Если, например, супруг ушел к другой, не обязательно восстанав­ливать «справедливость» и «честь» с ружьем или ножом в руке, можно прореагировать и по-другому. Можно начать пить и в алкоголе утопить свое горе; можно начать принимать наркотики и с их помощью попытаться найти лучший мир; можно отомстить и самой «уйти на сторону». Но можцо решить эту проблему и ра­ционально. Все перечисленное выше и есть самопомощь. Правда, некоторые из этих мер самопомощи имеют тот недостаток, что создают еще больше неприятностей и трудностей. Поэтому задача состоит в том, чтобы выбрать такие способы самопомощи, кото­рые приемлемы и осуществимы для обоих партнеров. Много этих способов приведено в данной книге.

Наша цель заключалась в том, чтобы написать такую книгу, которую можно было бы дать в руки клиентам, используя ее в качестве вспомогательного средства в ходе лечения или консуль­тирования. Необходимо особо подчеркнуть, что книга предназна­чена не только для специалистов, но и для широкого круга читате­лей: студентов, родителей, бизнесменов, учителей, воспитателей.

Все возрастающие сложности современной жизни и сегодняш­ний уровень развития психотерапии привели к необходимости описать психотерапию повседневной жизни вместо психопатоло­гии повседневной жизни, как ее назвал Зигмунд Фрейд. При этом автор не мог ограничиться формами проявления бессознательного, а исходил в первую очередь из межличностных отношений и человеческих способностей. Подавленные и односторонне выра­женные способности являются потенциальными источниками кон­фликтов и расстройств в личностной и межличностной сферах. Они могут выражаться в депрессии, страхах, агрессии, необычно­сти поведения и психосоматических расстройствах:

«С детства меня настраивали на успехи,.. Моя профессия мне даже нравится, но у меня нет контакта с другими людьми. Со своими детьми я тоже не могу найти общего языка. Свободное время для меня - мучение...» (42-летний адвокат, страдающий депрессией).

Еще раз напомню, что конфликты возникли лишь в процессе противоборства человека с окружающим миром; они не являются чем-то неизбежным и роковым, а представляют собой проблемы и задачи, которые мы пытаемся разрешить.

&ая чего нужна самопомощь

Основной характеристикой психотерапевтической модели, ос­нованной на дифференциальном анализе, является то, что воспи­тание и самопомощь представляют собой интегральные состав­ляющие самой психотерапии. Психотерапия как перевоспитание занимается непосредственно тем, что первоначально было сфор­мировано и усвоено в процессе воспитания. Благодаря самопомо­щи пациент из объекта, испытывающего внешнее воздействие, пре­вращается в активного партнера. Иными словами, самопомощь является методом предупреждения болезни, то есть методом пре­вентивной медицины и психогигиены, и, кроме того, важным эле­ментом психотерапевтических процедур.

При лечении внутренних болезней похожую жизненную по­мощь оказывают оздоровительные программы, тренировки, диеты и таблицы контроля. В этом случае под руководством врача па­циенты активно учатся восстановлению и укреплению своего здо­ровья. Точно так же посредством самопомощи можно научиться преодолевать проблемы воспитания, служебные конфликты и трудности партнерских отношений.

Самопомощь необходима и при воспитании детей, поскольку мы в качестве родителей и воспитателей должны помнить о по­следствиях нашего поведения. Часто к расстройствам приводят не большие события в жизни ребенка, а повторяющиеся изо дня в день мелкие душевные травмы, в конечном итоге формирующие характер, предрасположенность к определенного вида конфлик­там.. Если, например, мать постоянно ругает ребенка за беспоря­док, то она не помогает ни ему, ни себе. Было бы гораздо целе­сообразнее, если бы мать узнала, каким образом формируется привычка ребенка к порядку, если бы она смогла осознать, что порядок можно понимать по-разному. Для ребенка было бы на­много полезнее, если бы его не только критиковали, но объясняли ему и на своем жизненном примере показывали, как действитель­но лучше себя вести.

Другой пример. Человек привык считать, что он только тогда чего-то стоит, когда добивается профессиональных и личных ус­пехов. И поэтому, не справившись с какой-то одной стоящей перед ним задачей, он испытывает чувство тяжелого поражения.

Здесь мы подходим к вопросу, который связан с проблемой воспитания как таковой. Сравним вождение автомобиля и воспи­тание детей. Каждый из вас, конечно, согласится со мной, что воспитание детей по меньшей мере столь же трудное дело, сколь и управление автомобилем. Но для того чтобы получить право управлять автомобилем, нам необходимо посещать специальную школу, выучить правила дорожного движения и сдать труднейший экзамен. А вот для того чтобы воспитывать ребенка, достаточно просто его иметь. Все остальное получается, как нам кажется, само собой. Мне иногда приходит в голову мысль, что некоторые родители ведут себя подобно шоферу автомобиля, который, не имея водительских прав, с завязанными глазами пытается про­ехать в час пик по большому городу. Поэтому одной из важней­ших задач этой книги является стремление убедить читателя в необходимости самопомощи.

Зачем нужны примеры из реальной жизни, притчи и мифы

В своей психотерапевтической практике, а также участвуя в семинарах и выступая с докладами, я постоянно убеждался в том, что именно восточные притчи и мифы хорошо воспринимались слушателями и пациентами. Притчи для меня - это картинки в слове. Подобно иллюстрациям, они облегчают понимание и обла­дают большой дидактической ценностью. Многим людям слишком трудно воспринимать психотерапевтическую тематику в абстракт­ном изложении. Но поскольку психотерапия является сегодня не только врачебной специальностью, но и мостом к неспециалистам, пациентам, она обязательно должна быть понятной. Примеры из реальной жизни, мифы, притчи в той или иной форме рассказыва­ют о личностных, межличностных и общественных конфликтах и показывают возможные решения, облегчая понимание психотера­певтических задач. Будучи весьма далекими от непосредственного жизненного опыта пациента, от его конфликтов и слабостей, при­меры из жизни, мифы, при целенаправленном их использовании, помогают создать дистанцированное отношение к собственным проблемам. Человек мыслит не только в абстрактных и теоретиче­ских понятиях. Понимание собственных проблем скорее достига­ется благодаря наглядному, образному мышлению и эмоциональ­но окрашенному воображению. Осознание этого факта привело меня к тому, чтобы попытаться включить образное мышление пациента, используя мифологические истории и восточные притчи в качестве опоры для понимания. Именно поэтому я объединил в книге мудрость и интуицию Востока с новыми достижениями психо­терапии на Западе. Сквозь призму современной психотерапии в ней не только рассмотрены мудрые изречения восточных и западных фи­лософов и ученых, но даже затронуты основы великих религий.

Как возник дифференциальный анализ

Начиная с 1968 года я работаю над новой концепцией психоги­гиены и психотерапии - дифференциальным анализом. Основным мотивом для начала моего исследования было, пожалуй, то, что я находился в некоторой степени в транскультурной ситуации. Я родился в Иране, но с 1954 года живу в Европе. В этой связи я обратил внимание на важность психосоциальных норм при воз­никновении межличностных и внутренних конфликтов. При этом, наблюдая за симптомами как восточных, так и западных и амери­канских пациентов, я обнаруживал конфликты, источником кото­рых был целый ряд общепринятых норм поведения. Поэтому я попытался создать картотеку этих норм, объединить взаимосвя­занные понятия и составить перечень, с помощью которого можно было бы описывать основные области конфликтов. Эти поведенче­ские нормы я назвал актуальными способностями. Данное поня­тие я ввел по той причине, что оно обозначает нормы, которые постоянно действуют в наших ежедневных межличностных отно­шениях и поэтому всегда сохраняют актуальное значение. Диффе­ренциальный анализ считает актуальные способности действенны­ми потенциалами развития личности и конфликтов. В этих случаях речь идет не о каких-либо специальных таинственных понятиях, а о нормах и стилях поведения, с которыми каждый человек сталки­вается изо дня в день. Когда мы сердимся, испытываем раздраже­ние, с возмущением отстраняемся, обижаемся, выходим из себя и так далее - что стоит за этим? Я стал заниматься этим вопросом и, анализируя жалобы и конфликты пациентов, попытался вы­явить содержательные причины этих жалоб и конфликтов. На составление перечня актуальных способностей в его сегодняшнем виде я затратил более восьми лет. Сначала я обратил внимание на психотерапевтическое значение вежливости и честности. Эти две категории послужили основой для дополнения перечня актуаль­ных способностей, который постоянно проверялся на практике. Результаты исследований, которые проводил не только я, но и мои сотрудники и коллеги, были получены после примерно 50 000 пси­хотерапевтических сеансов. Приведу несколько примеров. Когда мать говорит: «Мой сын - исчадие ада», то под этим следует понимать, что он непослушный и неряшливый.

Когда замужняя женщина говорит: «Мой муж и я, мы не подходим друг другу. Мы абсолютно разные люди», за этим скры­вается то, что муж много времени проводит на работе, что жене приходится часами его ждать и что к тому же он не так аккуратен, как ей хотелось бы. Один молодой человек страдал депрессией. Его, хотя он и был очень старательным работником, уволили, так как он почти никогда не появлялся на рабочем месте в нужное время.

Если мы обратим внимание на эти взаимосвязи, то увидим, какие содержательные категории имели место в приведенных вы-ше примерах: верность, честность, вежливость, справедливость, успешность, старательность и многие другие. Можно сказать, что практически все конфликты проистекают из этих содержательных категорий. И несмотря на то, что мы ежедневно сталкиваемся с этим и наше поведение и наши переживания постоянно находятся под влиянием перечисленных категорий, такую взаимозависимость мы, как правило, не осознаем. Если кто-либо в определенной ситуации терпит поражение, мы говорим, что он неудачник; если мы не можем достичь желаемого успеха, то считаем, что никуда не годимся. Если ребенок ленится, мы его сразу называем лентяем, а человека, который относится к чистоте и вежливости иначе, чем мы, считаем асоциальным и дурным.

Для того чтобы можно было составить представление об этих социальных нормах и критически рассмотреть свое отношение к ним, я обобщил центральные, практически повсеместно действую­щие поведенческие нормы, на базе которых развивается большин­ство наших конфликтов, и включил их в дифференциально-анали-тический перечень (ДАП).

Теперь при возникновении проблем и конфликтов мы можем обратиться к ДАП. Мы уже не говорим: «Мой партнер - изверг, я не выношу его, он меня постоянно злит, он меня доконает», а пытаемся выявить конкретные содержательные признаки пробле­мы. Так, из высказывания: «Мой партнер - изверг», возможно, получится следующее заключение: «Я чувствую, что мой партнер обошелся сегодня со мной невежливо и несправедливо. Он заста­вил себя долго ждать и даже не извинился передо мной. Я придаю большое значение вежливости, а мой партнер - отнюдь не всегда. Почему я говорю именно о вежливости? Почему мой партнер именно сегодня так поступил?» Таким образом, становится оче­видной разница между двумя высказываниями: с одной стороны, перенасыщенное эмоциями обобщение, которое часто делает не­возможным деловой подход к конфликту; с другой стороны, по­пытка выявить различия: выяснить причины ссоры, определить действительную значимость проблемы и найти новые возможно­сти. Это выявление различий, или дифференцирование, является одной из основных функций самопомощи.

Дифференциальный анализ представляет собой новый подход в психотерапии, занимающейся конфликтами, и содержит ряд ме­тодов, которые имеют значение и для самопомощи.

Определяя предрасположенность пациента к конфликтам, дан­ный подход рекомендует проводить опрос, направленный на выяв­ление его актуальных способностей. Предположим, у пациентки страхи возникают в том случае, когда по вечерам ей приходится ждать своего мужа. В данном случае страхи содержательно вызы­ваются такой психосоциальной нормой, как пунктуальность. Разве не напрашивается мысль провести работу именно в этом направле­нии? Такой образ действий был бы радикальным в самом лучшем смысле этого слова: он исходит из корня, а не из симптомов, иначе говоря, не из листьев.

Сроки лечения сокращаются?

За прошедшее время мой психотерапевтический подход, к раз­работке которого я приступил в 1968 году, был усовершенствован; он хорошо зарекомендовал себя как метод лечения и был представлен общественности на национальных и международных кон­грессах.

В процессе психотерапии, основанной на дифференциальном анализе, мы направляем свое внимание главным образом на спо­собности, вызывающие появление конфликтных ситуаций, и пыта­емся осуществить реинтеграцию человека как физического, ду­шевного и духовного единства. Это происходит в ходе многосту­пенчатого лечения. Ступени лечения я попытаюсь описать на одном примере из обычной жизни. Если мы сердимся на кого-то из-за его невежливости, то ощущаем внутреннее беспокойство, хотим в открытую отругать его или поговорить с другими о его недостатках. И спустя некоторое время мы перестаем восприни­мать его как человека с разнообразными способностями, а видим в нем только невежливого грубияна, который оскорбил нас своей невоспитанностью. Мы уже не в состоянии думать о его положи­тельных качествах, так как отрицательные эмоции легли, как тень, на наше отношение к нему. В итоге нам становится тяжело об­щаться с таким человеком, и каждый спор будет в конце концов превращаться в борьбу за власть или аффективную вспышку. При этом возможности коммуникации в любом случае будут ограниче­ны. И наконец дело зайдет так далеко, что для того, чтобы нака­зать этого человека, мы будем действовать себе в ущерб. Учитывая эту цепочку развития событий, которые в дальнейшем могут при­вести к психическим и психосоматическим расстройствам, можно определить следующие ступени лечебного процесса.

Ступень наблюдения. Пациент предоставляет, желательно пись­менно, сведения о том, из-за чего, на кого и когда он сердился.

Ступень инвентаризации. На базе перечня актуальных способ­ностей (ДАП) мы определяем, в каких сферах поведения сам паци­ент и его партнер, помимо способностей, вызывающих недоволь­ство, имеют и положительные способности. Благодаря этому мы можем противостоять обобщению.

Ступень ситуативного ободрения. Чтобы установить довери­тельные отношения с партнером, мы преувеличиваем его отдель­ные положительные качества, а именно те, которые связаны с критикуемыми отрицательными качествами.

Ступень вербализации. Чтобы выйти из конфликта, характери-зуемого прекращением или искажением речевых контактов, мы проводим постепенную тренировку коммуникации с партнером по установленным правилам. При этом обсуждаются как положи­тельные, так и отрицательные качества и эмоции.

Ступень расширения цели. Целенаправленно минимизируется невротическое сужение поля зрения. Пациент учится не перено­сить конфликт на другие сферы поведения, а ставить перед собой новые, возможно, неизвестные цели.

Таковы вкратце основные шаги дифференциально-аналитиче­ской психотерапии. Был систематизирован большой опыт исполь­зования описанной методики для помощи при возникновении кон­фликтов в партнерских отношениях, трудностях в воспитании, депрессиях, фобиях, сексуальных расстройствах, а также при та­ких психосоматических расстройствах, как заболевания желудоч­но-кишечного тракта, сердечно-сосудистой системы, ревматизм и астма. Кроме того, было проведено лечение нескольких случаев психопатии и шизофрении.

Успехи в лечении показали, что, как правило, уже через корот­кое время (после 6-10 сеансов) наблюдалось или значительное уменьшение жалоб, или полное выздоровление. Контрольные об­следования, проведенные через год, показали в большинстве слу­чаев стойкий терапевтический эффект. Особенно успешным ока­залось лечение невротических и психосоматических расстройств. Таким образом, психотерапия, основанная на дифференциальном анализе, вполне может быть использована наряду с другими при­нятыми методами психотерапии.

к.м.н, врач психотерапевт Гончаров М.А.

Несмотря на достижения современной психотерапии, проблема реабилитации суицидентов остается достаточно серьезной. Существует множество теорий суицидального поведения. Но ни одна полностью не раскрывает всех секретов этого явления.

К счастью время когда к явлению суицида относились как к феномену число клинического характера уже давно прошло. Сколько теорий столько и подходов к терапии. Безусловно наше отношение к проблеме суицида во многом определяется нашим видением человека и теоретической ориентацией.

Суицидальное поведение свойственно только людям. Ни одно живое существо не мучается выбирая в качестве решения проблемы уход из жизни.
По З.Фрейду «все живое стремится к смерти, к первичному неорганическому существованию, самоубийство представляет собой психологический акт, движущей силой которого является инстинкт смерти».

А.Адлер утверждает что, «желание смерти это защитная реакция в форме более или менее осознаваемой мести самому себе или другому лицу. Посредством самоубийства личность преодолевает детские комплексы неполноценности и самооутверждается».

Штеккель рассматривал «самоубийство как результат самонаказания в случае, если субъект имел подавляемое культурой желание убить другого человека».
К.Менингер - «Самоубийство как проявление комплексов садизма и мазохизма, способ наказания Эго со стороны Супер-Эго».

Г.И.Гордон видел самоубийство как «ослабление, или полное исчезновение жизненного тонуса или инстинкта жизни».

Социолог Уильям Ирвин Томпсон: “Люди не являются предметами, подобно столам и стульям, и, если они обнаруживают, что их жизнь редуцируется к простому существованию столов и стульев, они совершают самоубийство.”
По Ringel (1978) попытка суицида «как завершение болезненного развития».

Для Amery (1979) акт самоубийства является свидетельством человеческой свободы, которая отличает человека от животного. По Battegay (1981), напротив, при совершении самоубийства ни о каком свободном решении не может быть и речи.

Согласно концепции А.Г.Амбрумовой, суицидальное поведение есть следствие социально-психологической дезадаптации в условиях переживаемого микросоциального конфликта и является одним из видов общеповеденческих реакций человека в экстремальных ситуациях, так как встречается по всему диапазону диагностических вариаций - от психической нормы до выраженной патологии.
Все хотят на небо, но никто не хочет умирать.

Само суицидальное поведение редко является желанием оказаться в могиле. Под попыткой суицида подразумевается в меньшей степени стремление к смерти, чем вызов окружающему миру. Бердяев говорил, что человека никогда не отрицает самой жизни, он отрицает тот момент жизни, который делает эту жизнь не выносимой. Следовательно, само суицидальное поведение является не причиной, а следствием, т.е. симптомом. Причиной является конфликт, который не всегда находится на поверхности.

Позитивная психотерапия или дифференциальный анализ является конфликт центрированным методом психотерапии с гуманистическим образом человека, поэтому в работе ориентирована именно на поиск конфликта, «который делает жизнь не выносимой». Проводить терапию суицидального поведения на уровне симптома имеет мало смысла. Это примерно то же самое, что ремонтировать машину, закрашивая на ней царапины. Переход от симптома к конфликту является основным шагом в психотерапии вообще, в работе с суицидальным поведением в том чиле. Своё имя метод позитивной психотерапии получил от латинского слова “POSITUM”, что означает: фактическое, данное. Суицидальное поведение является не единственным фактическим и данным. Проблема такого подхода заключается в том, что расстройство это не чуждый человеку монстр с собственной жизнью, а динамическое состояние человека, его реакцией на воздействия внешней среды. В позитивной психотерапии в фокусе внимания находятся не столько болезнь, симптом или проблема, сколько те характеристики (актуальные способности) личности, конфликт которых стал причиной дисфункции и те, которые помогут справится с ситуацией.

Позитивная психотерапия принимает симптом, как доступную данному человеку в данной ситуации реакцию на изменения внешней среды или внутренних переживаний. Изучив способности, приводящие к этой реакции, и особенности их происхождения в процессе развития, мы можем изменить эти способности с помощью образования и тренировки. В результате меняется реакция, исчезает симптом.

Дифференциальный анализ в ППТ сводится к нескольким основным моментам:
1. Позитивное толкование проблемы
2. Определение сферы конфликта
3. Определение содержания конфликта (теория микротравм)
4. Определение базового конфликта
5. Вербализация
6. Выход за пределы невротического повторения (стереотипов)
7. Развитие навыков самопомощи в решении проблем

Один из важных интрументов позитивной психотерапии это позитивное токование симптома. Это не одевание «розовых очков», не отрицание или обесценивание серьезности симптомов. А возможность рассмотреть, какие конкретные стремления, потребности или способности стоят за симптомом. Позитивная реинтерпретация позволяет также наметить пути личностного развития, определяемые другими позитивными способностями, переводя таким образом поисковую активность от болезненных к адаптивным способам общения с миром и собой. Например:
. Депрессия - способность чрезвычайно эмоционально реагировать на конфликты.
. Страх одиночества - потребность в общении с другими людьми.
Если поразмышлять над тем, что означает «лишить себя жизни», то здесь можно обнаружить и позитивные стороны. Если человек «забирает у себя жизнь, значит, он постигает жизнь, овладевает ею, он приспосабливает ее к себе. Здесь возможно новое начало. «Лишить себя жизни» - это значит поставить свою жизнь под вопрос и изменить свои взгляды на нее. (Н. Пезешкиан). Кроме того этоможет быть:
. Способность покончить с невыносимой ситуацией
. Способность избавиться от боли
. Способность преодолеть страх
. Способность овладеть жизнью
. Способность не быть рабом ситуации
. Способность соединиться к умершим
. Способность обратить на себя внимание
. Способность изолироваться
. Поставить жизнь под вопрос
. Изменить свое местонахождение

Мы сосредотачиваемся на позитивных аспектах суицидального поведения, а лишь затем обращаемся к негативным. Попытки психотерапевта следовать стандартной процедуре экстренного вмешательства без разумной диагностики могут быть антитерапевтичными и даже опасными, поскольку это может подтолкнуть подобного пациента к мысли, что, для того чтобы быть услышанным, нужно продемонстрировать, а не просто говорить о самоубийстве. Такие случаи, кроме того, оставляют у терапевта чувство ненависти к пациенту, поскольку кажется, что пациент просит помощи, а затем отвергает искренние попытки помочь ему (Frank и др., 1952).

По Амбрумомвой существует несколько основных сфер конфликта:
1. Семейно-личная
2. Состояние психического здоровья
3. Состояние соматического здоровья
4. Конфликты в профессиональной сфере
5. Конфликты связанные с антисоциальным поведением
6. Материально-бытовые трудности
Эти сферы можно распределить на модели баланса по Н. Пезешкиану. При этом видно, что сфера духовности, экзистенциальности не учтены. Вероятно, они отнесены к состоянию психического здоровья. Модель Н. Пезешкиана показывает дисбаланс в четырех сферах жизни. Каким сферам жизни предается особенное значение, а какие остаются в тени.
Но, не смотря на выяснение конфликтной сферы, содержание конфликта остается скрытым.
Сначала определяется сфера конфликта, а затем исследуется предпочитаемый способ реакции на конфликт. Длительно существующий дисбаланс неизбежно приведет к тем или иным нарушениям. Основных причины приводящих к дисбалансу с «бегством в фантазии» две:
1. Сферы просто неразвиты (дефицит опыта)
2. В них накопилось слишком много конфликтов (негативный опыт).

Это можно увидеть на слующем примере:
Двое пациентов могут быть клинически депрессивными и при этом имеют практически одни и те же вегетативные проявления: бессонницу, нарушение аппетита, слезливость, психомоторную заторможенность и так далее. Но они радикально различаются по своим субъектиным переживаниям. Один ощущает себя плохим в смысле своего морального несовершенства. Он размышляет о самоубийстве, поскольку полагает, что его существование только обостряет проблемы мира, и он лишь сделает планете одолжение, избавив ее от своего дурного влияния. Другой же ощущает себя не столько аморальным, сколько внутренне пустым, дефективным, безобразным. Он тоже думает о самоубийстве, но не для того, чтобы улучшить мир, - он не видит в этой жизни смысла. Первый испытывает жгучее чувство вины, второй - всеохватывающий стыд (Blatt, 1974). На языке теории объектных отношений первый переполнен интернализованными объектами, говорящими ему, что он плох; второй лишен интернализованных объектов, которые могли бы направить его.

Диагностическое различие между первым типом депрессии, и вторым, очень важно в силу практических причин. Первый тип депрессивного клиента не будет отвечать открыто симпатизирующему, подбадривающему тону терапевта; он будет считать, что его приняли за человека более достойного, чем он есть на самом деле, и будет еще более угнетен (ироническая депрессия). Второй тип депрессивного человека испытает чувство огромного облегчения в случае открытого выражения поддержки и понимания; его пустота будет временно заполнена и агония его стыда - смягчена.

Дифференциальный анализ. Выделение «актуальных способностей», т.е. качеств, свойств, описывающих постоянные характеристики человеческого поведения, позволяет рассматривать любой конфликт как результат столкновения не личностей, но отдельных характеристик поведения, которые не являются абсолютными и фиксированными, а могут изменяться и развиваться. Таким образом, область конфликта локализуется, определяется его содержание, напряжение и фатальность ситуации снимаются, пути к изменению оказываются очевидными и реалистичными. Развитие умения различать, исследовать и изменять актуальные способности составляет основную терапевтическую силу дифференциального анализа.

Различают два основных вида актуальных способностей:
ПЕРВИЧНЫЕ способности развиваются из базовой способности к любви. Они возникают с первого дня появления человека на свет благодаря контакту с близкими людьми. Первичные способности не являются более важными, чем вторичные или наоборот. Они - базисный феномен, фундамент, эмоциональное наполнение, на котором строятся вторичные способности. Первичные способности описывают жизненный эмоциональный опыт, который приобретается в связи с реализацией вторичных способностей.

ВТОРИЧНЫЕ способности приобретаются посредством усвоения сообщаемых знаний. В них отражаются нормы поведения социальной группы, которая стимулирует или подавляет (с помощью первичных способностей, или, точнее сказать, - удовлетворения первичных потребностей) те или иные действия.
Актуальные способности характеризуют важнейшие параметры в становлении характера человека, содержании и мотивах человеческого поведения, межличностном взаимодействии, конфликтогенезе и терапии. В зависимости от условий способности развиваются не равномерно и по-разному у разных людей. Какие-то из них могут оказаться развитыми до виртуозности, а другие пребывать в зачаточном состоянии. Можно, например, любить порядок, но быть нетерпеливым.
Не соответствие ожидаемого («правильного») и реально существующего («позитивного») развития своих или чужих актуальных способностей может стать причиной микро - (впрочем и макро-) травм, конфликтов, проблем, споров и, как результат, таких состояний как тревога, страх, нарушения сна, агрессия и т.д. В основе суицидологических расстройств могут лежать как постоянно повторяющиеся и потенцирующиеся микротравмы от столкновения в области различия тех или иных актуальных способностей, так и макро травмы. 10 событий последних 5 лет могут помочь определить характер травм.

Актуальные способности исследуются и в зависимости от конкретной симптоматики. В принципе затронутыми могут оказаться любые актуальные способности, правда лишь в том случае, если они уже приобрели характер симптома и получили тем самым негативную оценку.

Одной из задач диагностики является идентификация пациента. Суицидент может быть так называемым «носителем симптома», а участники конфликта не выявлены.
Если четыре сферы переработки конфликтов соотносятся с когнитивностью, т.е. с теми областями, с помощью которых мы вступаем в отношения с реальностью, то измерение отношений определяется способностью к любви, которая также развивается во взаимодействии с окружающим миром. На основании характера отношений открывается доступ к возможностям проявления эмоциональности. В позитивной психотерапии считается, что в социальном контексте развитие базовых способностей личности (любовь и познание) происходит под воздействием четырёх формирующих факторов модели для подражания (рис. 2):

Вслед за клиент центрированным подходом К. Роджерса (Rogers C.R., 1951), позитивная психотерапия постулирует, что развитие человека происходит под воздействием базовой потребности в положительной оценке значимого окружения (любовь). Удовлетворение или фрустрация этой потребности со временем начинает восприниматься как внутреннее, собственное, переживание (познание), отделённое от социального окружения, т.е. как самооценка. Различные спонтанные проявления в разной степени поощряются или подавляются окружающими. Что бы сохранить положительную оценку человек подстраивается и фальсифицирует свои переживания. Таким образом, значимые окружающие, их отношения и установки становятся моделью для подражания. Эти первичные концепции первичной социализации составляют определяющую основу личности, которая может дополняться новым опытом. Именно возможность пополнения первичных концепций новым опытом позволяет нам учиться, меняться и совершенствоваться.

«Я» - Если естественные проявления личности преимущественно фрустрируются значимым окружением формируется отношение к себе как к не способному(ой) (способность к познанию), не любимому(ой) не ценному(ой) (способность к любви) для окружающих (отсутствие базового доверия по Эриксону (1950).
«Ты» - Результатом фрустрации способности к любви становится неприятие, а способности к познанию - неумение устанавливать границы вообще или установление слишком жёстких границ (как гиперкомпенсация).

«Мы» - результатом конфликта в этой концепции является чувство зависимости от окружающих или социофобичесие реакции.

«Пра-Мы» - Результатом конфликта в этой концепции является отсутствие смысла, собственного мировоззрения, потребность в постоянном руководстве, зависимость от краткосрочных целей.

Проблема повторных суицдальных действий остается одной из самых актуальных проблем в современной психиатрии. В связи с этим важным этапом терапии является развитие навыков самопомощи. Пятиступенчатая стратегия - возможность прекратить бег на месте и развить целенапраленный вклад энергии в решение проблем.
1. Наблюдение/дистанциолизация.
2. Инвентаризация.
3. Ситуативное ободрение.
4. Вербализация.
5. Расширение системы целей.

Целью пятой и заключительной стадии терапии является развитие способности вкладывать энергию не только в проблемы, но и в другие жизненные сферы. Обсуждается готовность пациента действовать самостоятельно. В качестве ориентира для расширения целей лучше всего подходят четыре сферы переработки конфликта. Любое живое общение с партнером, имеющим другую концепцию, содержит в себе транскультуральный подход и потенциал для расширения целей: Что бы вы делали, если бы у вас не было больше проблем? О чем вы мечтаете? и т.п.

Выводы:
- Конфликт чаще в сфере контактов
- Пробладание микротравм над макротравмами
- Преобладает индивидуалистический подход к решению проблем
- Длительные траты энергии на решение проблемы без четкой цели
- «Бегство в фантазии» - наиболее предпочтительный способ переработки конфликта
- Отсутствие сознательного отношения к вопросам смысла (Пра - мы)
- Дефицит дифференциации
- Отсутствие позитивного опыта решения проблем

План: 1. Сущность метода дифференциального анализа.
Понятие парадигмы и оппозиции. Возникновение
метода дифференциального анализа.
2. Использование метода дифференциального анализа
На разных лингвистических уровнях:
А) в фонологии
Б) в морфологии
В) в синтаксисе
3. Метод компонентного анализа как разновидность
метода ДФА и его использование в лексикологии.
Литература: И.П. Распопов. Методология и методика лингвистических исследований.- Воронеж, 1976.- с.69-88.
Э.М. Медникова. Значение слова и методы его описания.- М.: 1974.
О.С. Ахманова и др. Основы компонентного анализа.- М.: 1969
Д.Н. Шмелев. Проблемы семантического анализа лексики.- М.: 1973.
М.И. Задорожный О границах полисемии и омонимии.- М.: 1971.
С помощью метода ДФА исследуются парадигматические отношения лингвистических единиц того или иного уровня, на основе которого устанавливаются дифференцирующие (т.е. различающие их в соотношении друг с другом) содержательные или формальные признаки.
Метод ДФА исходит из того, что:

различные лингвистические единицы образуют систему;
внутри этой системы они могут объединяться по какому-то общему признаку в определенные соотносительные ряды (парадигмы);
одна и та же единица может одновременно входить в несколько соотносительных рядов;
способность данной лингвистической единицы входить в различные соотносительные ряды есть проявление ее свойств, по которым она может быть охарактеризована в противоположность другим единицам.

Известно, что соответствующий подход к характеристике лингвистических единиц осуществляется в традиционной морфологии с давних пор.

Так например, глагольные словоформы “liest, spricht” определяют как грамматическую форму глагола, учитывая содержащийся в них семантический признак процессуальности, в противоположность признаку субстанциональность das Lesen, das Sprechen, признак финитного глагола в противоположность инфинитному lesen, sprechen;

Признак изъявительного наклонения в противоположность сослагательному и повелительному: lase, sprache, lies! sprich!

Признак настоящего времени в противоположность прошедшему las, sprach, hat gelesen, gesprochen.

Признак 3 лица в противоположность 1 и 2 лицу ich lese, spreche, du liest, sprichst.

Во всех этих случаях принимается во внимание момент соотносительности данной формы с другими формами по определенным различающим их признакам.

Однако до недавнего времени этот подход не имел четкого теоретического обоснования и осуществлялся непоследовательно.

Формулирование общих принципов ДФА и совершенствование его методики связано прежде всего с деятельностью Пражской лингвистической школы (Н.С. Трубецкой, Р.Якобсон, В.Скаличка).

Наряду с понятием «парадигма» (ранее этот термин обозначал набор форм словоизменения) в науку было введено понятие «оппозиция», исключительно важное для метода ДФА.

Парадигма в современном понимании, представляет собой ряд соотносительных единиц (или соотносительных форм). Оппозиция это ряд противопоставленных единиц или форм. Оппозиционные отношения устанавливаются только лишь между единицами, входящими в один парадигматический класс. Число членов парадигмы может быть различным, оппозиция же по числу членов всегда бинарна.

Так, например, входящие в состав трехчленной морфологической парадигмы глагольные формы лица можно сгруппировать в следующие оппозиционные пары:

1 лицо противопоставляется 2 или 3 лицу на основании того, что 1 лицо индивидуализирует высказывание, а при использовании 2-3 лица автор остается в тени.
2 лицо противопоставляется 1 или 3 лицу на основании того, что 2 лицо устанавливает точный адрес высказывания, при 1-3 лице высказывание адресуется неопределенному собеседнику.
3 лицо противопоставляется 1-2 лицу на основании того, что 1-2 лицо возможно лишь при личном субъекте, 3 лицо предполагает широкое значение и употребление.

Первоначально понятие оппозиции получило целенаправленное применение в фонологии (Н.С. Трубецкой).

Фонологические оппозиции могут быть разных типов в зависимости от их отношения ко всей системе оппозиций, характера отношений между членами оппозиции и объема различительной способности. В процессе функционирования одни оппозиции остаются неизменными (их члены сохраняют различительную способность во всех возможных окружениях) , другие нейтрализуются (о >а в безударных слогах). Особый случай представляет собой нейтрализация оппозиций, при которой один из ее членов целиком совпадает с другим (звонкие – глухие в конце слов: Bad, sind, Tag). Тот член оппозиции, с которым в подобных случаях совпадает другой, считается немаркированным, а противоположный ему член оппозиции – маркированным. (d,g маркированы относительно t,k признаком звонкости).

Каждая фонема может квалифицироваться как совокупность (набор) определенных, отличающих ее от других фонем дифференцирующих признаков. Дифференцирующие признаки выявляются на основе оппозиционных отношений между ними. Согласно Р.Якобсону, г. Фанту, м. Хале – все фонемы комбинируются из предельного числа противопоставленных друг другу дифференцирующих признаков. В русском языке различия по соответствующим признакам обнаруживают:

вокальные (гласные и сонорные согласные) - не вокальные
консонантные – не консонантные
низкие (губные и заднеязычные согласные, гласные о, у, а) – высокие (переднеязычные и среднеязычные, гласные э, и)
компактные (ш,ж,ч,р,г,к,х,й,а,о,э) – диффузные (п,б,в,ф,м,т,д,с,л,н,у,и)
бемольные (огубленные) – не бемольные
диезные (палатализованные) - не диезные (не палатализованные)
прерванные (смычные) – непрерывные (гласные и щелевые согласные)
резкие (аффрикаты и дрожащие) – не резкие (взрывные и щелевые согласные, гласные)
глухие – звонкие (гласные, сонорные, звонкие)

Таким образом, каждая фонема русского языка характеризуется набором перечисленных дифференцирующих признаков. Так, например, фонему «и» можно охарактеризовать по следующим признакам: вокальная, не консонантная, высокая, диффузная, не бемольная, диезная, непрерывная, не резкая, звонкая.

Известную аналогию с характеристикой фонем в терминах дифференцирующих признаков на основе их смыслоразличительных оппозиций представляет предпринятое Р. Якобсоном описание грамматической системы падежей русского языка.

Он установил оппозиции по следующим признакам:

периферийность – не периферийность (признак периферийности указывает на то, что предмет играет побочную, периферийную роль в ситуации, которая описывается высказыванием.
Направленность – не направленность (при знак направленности указывает на то, что на предмет направлено или ориентировано какое-либо действие.)
Объемность – не объемность (признак объемности указывает на предел участия предмета в действии).

Соответствующими признаками обладают:

периферийность (А) – дательный, творительный, предложный падежи
не периферийность (А’) именительный, винительный, родительный
направленность (В) – винительный, дательный
не направленность (B’) – именительный, творительный (родительный и предложный не участвуют)
объемность (С) – родительный, предложный
не объемность (С’) – именительный, винительный, дательный, творительный.

Таким образом, именительный падеж характеризуется набором дифференцирующих признаков не периферийности, не направленности, не объемности (А’В’С’).

Грамматические оппозиции так же как и оппозиции фонологические могут нейтрализоваться, если одни члены этих оппозиций являются маркированными, т.е. обладающими определенным признаком, а другие, противопоставленные им – не маркированными (без признака). Так, например, в противопоставлении форм женского и мужского рода имен существительных форма мужского рода выступает как не маркированная, что проявляется в возможности ее употребления для обозначения лиц женского пола: моя сестра – инженер, директор Иванова, врач Фокина.

Использование метода ДФА в грамматике весьма перспективно. Он позволяет четко раскрыть существенные свойства различных грамматических категорий и форм. Он в равной мере применим ко всем явлениям грамматики, особенно в области семантического синтаксиса.

С помощью метода ДФА в синтаксисе можно исследовать и охарактеризовать как формальный, так и содержательный аспекты состава и строения различных предложений.

Так, например, категория модальности охватывает целый комплекс семантико-синтаксических отношений, которые можно представить в виде бинарных оппозиций:

реальность сообщаемого – потенциальность сообщаемого. Так, в немецком языке значение реальности может быть выражено всеми формами индикатива и некоторыми формами конъюнктива; потенциальность может быть выражена некоторыми формами конъюнктива, императивом, футурумом 1 и 2:

Er ist zu Hause Er wird wohl zu Hause sein.

Er hat das Buch gelesen Ich hatte das Buch gelesen.

Er liest das Buch. Lies bitte das Buch!

объективная возможность или необходимость осуществления сообщаемого – субъективная возможность или необходимость. Различие соответствующих предложений связано также с использованием разных форм наклонения и времени. Императив выражает субъективную возможность (необходимость). Формы конъюнктива и индикатива могут выражать как объективную, так и субъективную возможность (необходимость) осуществления сообщаемого.

Bringe das Buch! (Принеси книгу!) Er moge das Buch bringen! (Пусть он принесет книгу!)

Выражение волеизъявления говорящего, не адресованное другому лицу (желание), - волеизъявление говорящего, адресованное другому лицу (побуждение).

Различие предложений связано прежде всего с использованием не только разных форм наклонения, но и разных форм лица. Форма 1 лица сослагательного наклонения выражает не адресованное волеизъявление (желание). Ich mochte (wurde) das Buch lesen; Ich lase das Buch. Все остальные – адресованное волеизъявление.

Er moge das Buch lesen!

В предложении может быть выражено прямое побуждение, адресованное другому лицу непосредственно – косвенное побуждение, адресованное другому лицу опосредованно. Различие связано с использованием разных форм повелительного и сослагательного наклонений и противопоставление форм 2 лица (прямое побуждение) и 3 лица (косвенное побуждение.) Sprich! Sprecht! / Er moge sprechen!

На основе всех перечисленных выше оппозиций может быть построена следующая классификация предложений. Так, предложения, выражающие реальность и объективную возможность осуществления сообщаемого, не обусловленные волеизъявлением говорящего, можно объединить в группу объективно – повествовательных (декларативных) предложений, противопоставленную группе субъективно-повествовательных предложений, к которым будут отнесены все остальные предложения.

На последующем этапе деления все субъективно- повествовательные предложения можно разбить на оптативные (в них выражено желание говорящего) и побудительные (императивные). На следующем этапе все побудительные предложения делятся на прямо-побудительные и косвенно-побудительные. Таким образом, если декларативные предложения (объективно-повествовательные) характеризуются либо признаком реальности, либо признаком объективной возможности осуществления сообщаемого, то, например, прямо-побудительные предложения характеризуются:

Субъективной возможностью (необходимостью), осуществления сообщаемого, обусловленной волеизъявлением говорящего (признак 2), адресованной другому лицу (признак 3) и адресованной непосредственно

(признак 4).

Данная классификация предложений может быть представлена следующей схемой: ^
А) Прямо-побудительные
и т.д.................

Это - вторая статья из цикла «Криптография под прицелом» . Также стоит прочесть:

Вместо введения

Человек постоянно пользуется эффектами, которые проявляются при взаимодействии объектов, чтобы судить о свойствах самих объектов. С помощью такого подхода, например, было открыто строение атома. В начале XX века не было возможности увидеть сам атом, поэтому его строение представлялось в виде «булочки с изюмом», где в качестве изюма выступали электроны. Эта модель использовалась как основная до тех пор, пока Резерфорд и Гейгер не провели эксперимент по рассеиванию альфа-частиц в тонких пластинах. Эксперимент не позволил увидеть строение атома, но по второстепенному эффекту ученые смогли догадаться, что модель «булочки с изюмом» не работает. Другим очевидным примером служит вычисление объема тела произвольной формы. Самое простое, что можно сделать, - это опустить такое тело в воду и рассчитать объем по новому уровню воды. Похожие методы можно применить и для взлома криптографических алгоритмов.

В криптографии существует целый класс атак, называемых атаками по второстепенным каналам, которые используют физические параметры вычислительного устройства для определения ключей шифров. Основы атак были рассмотрены в предыдущей статье («Криптография под прицелом», #189), где секретный ключ алгоритма DES определялся по времени работы всего шифра. Если ты ее не читал, то настоятельно рекомендую это сделать, ибо в ней объясняется математическая составляющая атаки, а именно закон больших чисел Чебышева и коэффициент корреляции. В этой статье возвращаться к основам не будем, а больше сосредоточимся на микроэлектронике и статистике.

Скажи мне, как ты ешь, и я скажу... что ты ел

Для расширения кругозора в этот раз мы будем использовать алгоритм AES-128 (описание которого можно посмотреть ). Код шифра был взят из Сети и выполнялся на 8-битовом микроконтроллере STM8 Discovery . В рассматриваемой реализации AES нет уязвимостей, о которых говорилось в предыдущей статье, поэтому будем полагать, что ты пока не нашел, как взламывать этот шифр.

Как мы уже говорили, исполнение алгоритма изменяет свойства вычислительного устройства. Если ты до сих пор этому не веришь, то посмотри на рис. 1 и скажи, видишь ли ты AES. На нем изображено измерение входного напряжения всего микроконтроллера , которое обычно обозначается как Vdd . Это напряжение используется для работы всех блоков STM8, включая ЦПУ, память, устройства ввода/вывода и другие подсистемы. Измерение было сделано с помощью цифрового осциллоскопа Picoscope 3207A, пропускная способность которого 250 МГц. В данном случае интервал между двумя точками равен 352 нс, а на графике всего 19 886 точек. Так как частота микроконтроллера 16 МГц (период 62,5 нс), то в среднем напряжение измерялось для каждого 5-го такта, тем не менее раунды и даже операции каждого раунда могут быть явно различены (таблица замещения Sbox, перестановка MixColumn, сложение с ключом). Данный осциллоскоп позволяет уменьшить интервал вплоть до 100 пс (правда, в этом случае одно измерение будет содержать около 70 миллионов точек).

Несмотря на то что алгоритм AES симметричный, он имеет различное число базовых операций: 11 сложений с ключом, по 10 операций таблицы замены (Sbox), и лишь 9 операций над колонками MixColumn. На рис. 2 красным цветом выделены 11 сложений с ключом, зеленым цветом - 10 операций замены и черным цветом - 9 операций MixColumn. В начале и конце алгоритма могут происходить копирование или инициализация, поэтому они выделены синим цветом. Вообще, измеренное напряжение позволяет определить очень многое:

1. Начало и окончание работы шифра, которые позволяют определить время работы всего шифра.
2. Начало и окончание работы каждого раунда, которые опять же позволяют определить время работы раунда.
3. Операции каждого раунда: сложение с ключом, таблица замены Sbox и так далее.

Кроме того что показывает время выполнения каждой операции алгоритма AES, рис. 1 должен натолкнуть тебя на мысль, что каждая отдельная группа инструкций (да и вообще каждая отдельная инструкция) потребляет свое количество энергии. Если мы научимся моделировать энергию, потребленную во время выполнения инструкции, и эта энергия будет зависеть от значения ключа и известных нам параметров, то мы сможем определить правильное значение ключа. Правда, нам, как всегда, не обойтись без короткой теории, и в данном случае нужно разобраться, когда и почему происходит расход энергии.

МОПсы и их питание

Большинство современных вычислительных устройств создается по технологии КМОП (комплементарная структура металл - оксид - полупроводник). Технология замечательна тем, что микросхема практически не потребляет энергии в статическом состоянии, то есть когда не производится никаких вычислений. Это сделано для того, чтобы сберечь твой кошелек и позаботиться об окружающей среде, так как материалы для этой технологии (в основном кремний) широко распространены. Энергия в этом устройстве потребляется только в момент транзакции, то есть когда 1 заменяется на 0 или 0 заменяется на 1 . Например, если на входы логического элемента И подаются два стабильных сигнала, то логический элемент не потребляет энергию (ну только самую малость). Если хотя бы одно входное значение изменяется, то происходит переключение транзисторов, которое требует энергии. Еще раз: если в течение минуты на вход элемента И подавались стабильные неизменные сигналы, то он не потреблял энергию, а вот если за эту минуту хотя бы один из входных сигналов поменялся, то в момент изменения энергия была затрачена на «пересчет» выходного значения. Таким образом, логические элементы - это один из потребителей энергии.

В микросхеме, помимо логических элементов, есть еще регистры, хранящие промежуточные значения вычислений. В отличие от логических элементов, для работы регистров требуется синхросигнал, который будет синхронизировать операции в микросхеме. Синхросигнал обычно имеет прямоугольную форму фиксированной частоты, например, STM8 Discovery использует 16 МГц, а современные процессоры от Intel и AMD способны работать выше 3,5 ГГц. Переключение регистра происходит следующим образом: на первый вход регистра подается сигнал от логических элементов, этот сигнал должен быть получен заранее и уже более не должен обновляться в данный такт. На второй вход регистра подается синхросигнал, в момент, когда синхросигнал переключается с низкого на высокое значение, происходит перезапись регистра и, соответственно, потребление энергии. Поэтому вторым и основным источником потребления энергии являются регистры памяти.

МОПсы и их поведение

На рис. 3 схематично изображена система любой инструкции или любого аппаратного дизайна. Есть регистры общего назначения R1 и R2 , которые хранят промежуточные значения вычислений. Есть «облако» логических элементов, которое позволяет выполнять те или иные операции (сложение, умножение, операции сдвига и так далее). Облако логических элементов, равно как и регистры общего назначения, контролируется регистрами специального назначения. Именно они определяют, какая операция будет выполняться и в какой момент.

Предположим, мы хотим сложить значение регистров R1 (исходный текст) и R2 (ключ) и результат записать в регистр R1 . Регистры специального назначения уже загружены, и они активировали нужные части микроконтроллера. На первом такте оба значения R1 и R2 отправляются в облако, где с помощью логических элементов складываются. Так как выполняется новая операция, то с распространением сигнала от R1 и R2 обновляется состояние логических элементов, и это вызывает потребление энергии. Затем, когда все логические элементы обновились и результат сложения отправился на вход R1 , система замирает, и питание не потребляется до тех пор, пока на регистр R1 не пришел синхросигнал. В этот момент регистр обновился, и сразу же новое значение отправилось в облако логических элементов, тем самым вызвав новый всплеск в потребленной энергии. Если выполняется другая инструкция, то, возможно, ты увидишь всплеск другой формы (посмотри на паттерны на рис. 2, выделенные разным цветом), так как будут задействованы другие логические элементы.

Момент обновления регистров общего назначения очень важен. Во-первых, в этот момент происходит наибольшее потребление энергии, так как обновленное значение регистра вызывает дальнейшее переключение логических элементов. Во-вторых, из-за стабильной частоты осциллятора все операции совершаются в один и тот же момент времени, поэтому измеренное напряжение будет синхронизировано. Я хочу сказать, что для двух различных выполнений одного и того же кода система в момент времени t будет находиться в одинаковом состоянии, то есть сигнал будет обрабатываться одними и теми же логическими элементами. Возможно, это сложно понять, но в дальнейшем ты увидишь, почему это важно.

В данном объяснении тебе важно запомнить, что наибольшее потребление энергии происходит в момент переключения регистра и все кривые напряжения синхронизированы по времени.

Теперь мы посмотрим, как использовать эти знания для вычисления ключа. Мы разберем лишь один, самый первый способ атаки, а некоторые важные улучшения этого метода рассмотрим в следующей статье.

Дифференциальный анализ питания. Теория

Первая атака через потребленную энергию была опубликована Полом Кохером в 1996 году, хотя, строго говоря, его нельзя назвать автором этого метода - на тот момент технологии атаки активно обсуждались в фидонете. Согласно неофициальным данным, уже в конце 80-х годов прошлого века наши спецслужбы профилировали выполнение каждой отдельной инструкции микроконтроллеров, то есть они могли сказать, какая инструкция соответствует данной кривой напряжения (а первые зарубежные опубликованные работы на эту тему появились лишь в середине 2000-х - посмотри Template Attacks), хотя, еще раз повторюсь, информация неофициальная.

Дифференциальный анализ питания основан на том, что энергия переключения из 0 в 1 отличается от энергии переключения из 1 в 0 . Это очень незначительное предположение, и я смело заявляю, что оно верно для 100% полупроводниковых устройств, то есть для всех гаджетов, которые ты используешь каждый день. По крайней мере существует строгое доказательство того, что для КМОП-технологии это действительно так (вот книга , объясняющая это свойство КМОП-систем еще до появления анализа питания).

Дифференциальный анализ питания проходит в несколько этапов. Вначале определяется целевой регистр, то есть инструкция, результат работы которой ты будешь атаковать. Внимательно прочти еще раз, ты будешь атаковать не саму инструкцию, а ее результат, то есть значение, записываемое в регистр. Целевой регистр может использоваться несколько раз, и, как ты увидишь, это повлияет на атаку. Результат работы инструкции должен зависеть от известных тебе данных (исходных текстов или шифротекстов) и от неизвестного значения ключа. Для AES-128 обычно используют операции, связанные с одной таблицей замещения Sbox, так как в этом случае ключ можно искать побайтово, плюс Sbox нелинейная операция, и она позволяет быстрее отбросить неправильные значения ключей. Во время каждого шифрования измеряется кривая напряжения, затем с помощью известных данных и неизвестного ключа вычисляется значение целевого регистра (как это делается - объясняется ниже). Из этого значения выбирается один бит (например, первый), и все кривые напряжения разделяются на две группы. В первую группу (группа 1) входят те кривые, для которых этот бит установлен в 1, во вторую группу (группа 0) входят те кривые, для которых этот бит равен 0. Затем вычисляется среднее арифметическое каждой группы и рассматривается их разность, собственно поэтому анализ и называется дифференциальным. Если модель и ключ были верны, то на разности средних арифметических в тот момент, когда использовался результат моделируемого регистра, можно увидеть значительный всплеск. Теперь рассмотрим все более детально.

Дифференциальный анализ питания. Все об AES

Если нам доступны шифротексты, то мы можем моделировать результат Sbox последнего раунда. Мы знаем, что первый байт шифротекста вычислялся следующим образом: С(1) = Sbox xor K10(1) , где S9(1) - это первый байт результата работы девяти раундов, а K10(1) - это первый байт ключа последнего раунда. Согласно алгоритму AES, значение S9(1) должно быть получено, чтобы рассчитать конечное значение шифротекста, пропустить вычисление S9(1) невозможно, просто потому, что так задан алгоритм. Мы работаем с 8-битным микроконтроллером и незащищенной реализацией алгоритма AES, поэтому, скорее всего, значение S9(1) было получено и сохранено вначале в регистре (значение нужно получить, а все результаты вначале записываются в регистры общего назначения), а затем в стеке, чтобы использоваться в следующем раунде. Таким образом, мы определились с целевой инструкцией, которая зависит как от ключа, так и от шифротекста, плюс это нелинейная операция, что помогает в атаках по второстепенным каналам.

Давай выберем первый бит значения S9(1) = InvSbox[С(1) xor K10(1)] , с помощью которого мы будем классифицировать кривые напряжения. Оставшиеся биты можно использовать для улучшения/ускорения вычисления ключа, но мы пока будем работать лишь с одним первым битом.

Помнишь, мы говорили, что энергия переключения из 1 в 0 и из 0 в 1 отличается. Мы можем смоделировать результат, который должен быть записан в регистр, но мы не знаем предыдущее значение регистра, поэтому точно не можем определить, было ли переключение или нет. На самом деле это и не нужно. Мы просто полагаем, что предыдущее значение регистра не зависело линейным образом от нового значения. Попробую объяснить на примере. У нас есть N шифротекстов. Так как алгоритм AES все перемешивает и переставляет, то примерно в половине случаев из этих N шифротекстов наш искомый бит будет равен 1 , а в другой половине он равен 0 . Предположим теперь, что предыдущее значение регистра хранило промежуточный «случайный» результат шифра (результат другой Sbox, к примеру). Когда наш моделируемый бит равен 1 в половине случаев, предыдущее значение регистра было 0 (то есть в четверти случаев от N), и примерно в четверти случаев переключение будет происходить, а в четверти нет. То же самое с нулем: в среднем переключение из 1 в 0 будет у N/4 шифрований, и в оставшейся части переключений не будет (0 перезапишет 0). Получается, что среди N шифрований будет N/4 переключений из 0 в 1 и примерно столько же переключений из 1 в 0 .

Если предыдущее значение регистра было постоянным, например в нем записывался счетчик цикла, то он всегда равен либо 1 , либо 0 . В этом случае еще проще, так как одна из двух групп, созданных по моделируемому биту, будет всегда переключаться, а другая никогда.

В случае если предыдущее значение регистра линейным образом зависело от нового значения, то могла получиться ситуация, когда в группе 1 было лишь очень ограниченное число переключений, которое чуть меньше, чем число переключений в группе 0. В этой ситуации количество переключаемых и не переключаемых битов было бы не сбалансировано и разность средних арифметических была бы бесполезна. Именно для того, чтобы избежать линейности, используется результат работы Sbox.

Согласно закону больших чисел Чебышева, среднее арифметическое группы 1 в момент выполнения целевой инструкции даст тебе константу плюс энергию переключения из 0 в 1 , а среднее арифметическое группы 0 в тот же самый момент времени даст ту же самую константу плюс энергию переключения из 1 в 0 . Так как мы знаем, что энергии переключения из 0 в 1 и из 1 в 0 отличаются, то разность средних арифметических даст тебе всплеск в момент выполнения инструкции.

Давай разберем, почему все остальные точки на разности средних арифметических будут стремиться к нулю. Это опять действует закон Чебышева: так как мы сортировали кривые с помощью нашего целевого регистра, то, скорее всего, все остальные инструкции будут случайным образом попадать в обе группы, следовательно, среднее арифметическое двух групп для всех остальных инструкций будет сходиться к одному и тому же значению. Таким образом, разность средних арифметических будет сходиться к нулю во всех точках, за исключением инструкций, которые тем или иным образом зависят от выбранного бита целевого регистра. Иногда, правда, можно встретить «призрачные» всплески. Они возникают в случае, если бит целевого регистра влияет на дальнейшие вычисления, но «призрачные» всплески можно использовать во благо, если понимать, откуда они берутся.

Дифференциальный анализ питания. Практика

Перейдем наконец от теории к практике. С помощью того же самого осциллоскопа было измерено напряжение для 10 тысяч шифрований. Чтобы убрать шумы, каждое шифрование выполнялось 1000 раз, а напряжение усреднялось. Дискретизация была увеличена в два раза, поэтому каждая кривая напряжения содержит 40 500 точек. Мы будем атаковать операцию, использующую значение регистра S9(1) = InvSbox[С(1) xor K10(1)] . Как ты потом убедишься, таких операций несколько. Для этого мы воспользуемся первым байтом каждого шифротекста и рассчитаем результаты регистра для всех шифрований и всех возможных значений байта ключа (см. табл.).

На основе значений из колонки 4 (первый бит S9(1) для ключа 0х00) таблицы мы отберем в группу 1 все кривые напряжений шифрований, для которых целевой бит S9(1) равен 1 , а в группу 0 - все кривые напряжений шифрований, для которых этот бит равен 0 . Теперь построим разность средних арифметических двух групп. Проделаем точно такую же операцию для оставшихся 255 ключей и построим их графики, как это сделано на рис. 4. Как видно из этого рисунка, у одного ключа есть значительный выброс ближе к концу шифрования, его увеличенное изображение показано на рис. 5.

На нем мы видим три всплеска (они пронумерованы от 1 до 3). Третий пик я бы объяснил тем, что значение S9(1) считывается из стека для вычисления Sbox, так как оно находится в зоне выполнения Sbox последнего раунда (от 6200 до 6420 - это зона Sbox и Shift Rows). А вот два предыдущих пика объяснить чуть сложнее. Второй пик связан с операцией сложения с ключом, когда значение S9(1) было непосредственно получено, а самый первый пик связан с операцией MixColumn (так как находится в зоне MixColumn). Здесь важно понимать, что сложение с ключом - это линейная операция, и если бит ключа равен 1 , то до сложения с ключом значение битов из таблицы было точно противоположным. Если бит ключа равен 0 , то биты до сложения с ключом были точно такие же. До сложения с ключом значение байта должно быть получено после операции MixColumn , и именно этот момент, когда происходит получение байта нашего ключа, мы видим на графике. Так как пик направлен в противоположную (отрицательную сторону), то, скорее всего, группы 1 и 0 поменялись местами (мы из меньшего вычитаем большее), то есть в группе 1 были все шифрования, для которых бит установлен в 0, а в группе 0 все шифрования, для которых бит установлен в 1. Это возможно в случае, если бит ключа равен 1, так как в этом случае наша модель из таблицы будет строго противоположной и это приведет к тому, что пик будет отрицательным.

Чтобы найти ключ, обычно строят график максимальных значений для ключа, как показано на рис. 6. Видно, что значение ключа 208=0хD0, наибольшее, и этот ключ, скорее всего, является верным.

Ради сравнения построим те же самые графики, но в качестве целевого бита выберем восьмой бит значения S9(1) (наименее значимый бит). Согласно предыдущим расчетам, этот бит должен быть равен 0, поэтому на рис. 8 мы должны увидеть первый пик в положительной зоне, а не в отрицательной, как это было для первого бита. Также мы должны получить тот же самый ключ, ибо он не менялся, а менялся лишь бит для атаки. Все пики должны быть в те же самые моменты времени, ибо сама операция место не поменяла. Картинки 7–8 получились согласно нашим гипотезам, плюс ко всему максимальное значение разности средних было получено для одного и того же значения ключа на разных целевых битах, поэтому, скорее всего, мы нашли правильный байт ключа (на микроконтроллере был ключ, взятый из стандарта AES, так что можешь проверить все его байты).

Аналогичным образом ты можешь восстановить все оставшиеся байты ключа последнего раунда. Множество работ объясняют, как ускорить/упростить/улучшить алгоритм атаки, но тебе сейчас главное - разобраться в основе этого процесса. Некоторые улучшения мы рассмотрим в следующей статье.

Что посмотреть?

Я уверен, что у тебя осталось множество вопросов по самой атаке. Предлагаю тебе поискать ответы в Сети. Для этого можно воспользоваться scholar.google.com и ключевыми словами: differential power analysis, power analysis attacks. Существует специальный сайт dpacontest.org, которые проводит соревнования по скорости и точности применения атак по второстепенным каналам. На этом сайте есть примеры кода и множество данных для атак. Ну и следи за различными событиями в России, где даются практикумы по этим атакам. Также советую взглянуть на материалы таких конференций, как COSADE, CHES и CARDIS.

Заключение

Ничто не происходит бесследно, в том числе выполнение криптографических алгоритмов. Во время исполнения шифров информация утекает по второстепенным каналам, например потребленной энергии. Чтобы произвести вычисление, нужно затратить энергию, поэтому полностью защититься от атак по второстепенным каналам невозможно, эта проблема фундаментальна. В статье показано, как в действительности проходит атака и как найти ключ шифра на примере AES-128, исполняемого на микроконтроллере STM8. Для нахождения ключа использовано минимум информации о модели потребленной энергии, но и ее было достаточно, чтобы успешно взломать алгоритм. Статья демонстрирует одну из первых атак, созданных в 1996 году, а с тех пор анализ по второстепенным каналам значительно эволюционировал. Частично улучшенные методы атаки будут рассмотрены в следующей статье, поэтому, как обычно, stay tuned...