«Сочинение по рассказу А. П. Чехова "Дом с мезонином". "Дом с мезонином": история создания, критика, анализ произведения Дом с мезонином авторская позиция

А.П. Чехов был тонким психологом, поэтому ему нравилось наблюдать за людьми, их поведением и привычками. Его рассказы - это истории обычных людей, с их проблемами, недостатками, а также положительными качествами. Каждый персонаж по-своему оригинален, и каждый из них запоминающийся.

В рассказе «Дом с мезонином» автор поднимает две темы: тему любви и народа. Рассказ ведется от имени художника, который познакомился с обитателями дома. Среди них он сразу же выделил младшую дочь семейства Женю, которую все ласково называли Мисюсь. Он была романтичной барышней с запоминающейся внешностью. Из всех занятий она предпочитала чтение книг, их она могла читать весь день.

Старшая сестра Лида была не похожа на младшую. Она хотела всем помогать и считала, что человек предназначен для того, чтобы помогать близким. Она лишена прекрасных чувств, все возвышенное ей чуждо. С ней-то и вступает в спор художник. Он видит все в ином свете и пытается объяснить Лиде, что нет смысла в школах, аптеках, библиотеках. Он вообще считает, что физический труд является причиной всех болезней. Лида боится, что художник повлияет на мировоззрение Мисюсь и навяжет ей свое мнение, поэтому она увозит сестру.

Вот так были разрушены светлые чувства художника и Мисюсь. Они еще толком не успели начаться, но Лида решила все за них. В жизни так часто бывает, что старшие люди, считают себя умнее и опытнее, а значит, имеют право распоряжаться чужими жизнями. Здесь же показана и проблема народа. Автор показал и противопоставил жизни людей из дворянской усадьбы и простых работяг. Тем самым он хотел показать, что рабочий народ является более добрым и дружелюбным, чем те, кто живет в достатке.

Рассказ “Дом с мезонином” (1896) построен по принципу, испытанному во многих произведениях русской литературы. История любви, рассказанная в нем, соседствует с жаркими идейными спорами героев - так было в грибоедовском “Горе от ума”, в тургеневских “Отцах и детях”. Спор рассказчика-художника и Лиды Волчаниновой (в III главе рассказа) касается важнейших общественных вопросов: “существующего порядка”, “существующих условий” в стране, положения народа, отношения к этому интеллигенции, проблемы “малых дел”, т.е. посильной помощи крестьянам... Вечные русские споры в каждую новую эпоху приобретают свою окраску, возобновляются с новой силой.

Понять место этого спора и его проблематики, как увидим, действительно важно, но прежде всего нельзя упускать из виду, что этот спор лишь часть рассказа о несостоявшейся любви повествователя-художника и девушки со странным и милым именем Мисюсь.

Рассказчик-художник повествует о том, как он, как ему казалось, был счастлив когда-то; каким счастливым он чувствовал себя и как прошли эта влюбленность и ощущение счастья. Но и сам рассказ о несостоявшейся любви включен в более широкие рамки. Автору важно, чтобы мы узнали, в каком состоянии находился герой до того, как почувствовал себя влюбленным, и о состоянии, к которому он пришел, навсегда потеряв Мисюсь.

О первом из этих состояний, исходном, повествователь говорит: “Я до сих пор чувствовал себя безнадежно одиноким и ненужным”; “один, раздраженный, недовольный собой и людьми”. Именно из этого состояния герой уходит к любви. А в конце рассказа, после того как надежды на счастье рухнули, он вновь возвращается к первому, исходному состоянию: “...трезвое, будничное настроение овладело мной... и по-прежнему стало скучно жить”.

Итак, в самом общем виде структура сюжета рассказа такова: уход героя от состояния безнадежности, одиночества, недовольства, в котором он находился, в любовь, а в конце - возвращение в исходное состояние.

Любовь в “Доме с мезонином” возникает настолько быстро и так скоро приходит к концу, что при невнимательном чтении можно либо вообще ее не заметить, сосредоточившись на споре о пользе или бесполезности “малых дел”, либо счесть эту любовь художника к Мисюсь ненастоящей и мнимой.

Но и внезапность, и скоротечность, и хрупкость, и заурядность, и вместе с тем особое очарование чувства, о котором рассказывается в “Доме с мезонином”, становятся понятными, если только не подходить к рассказу со своими собственными представлениями о должном (например: любовь должна быть такой-то и протекать так-то; или: мелкая любовь невыдающихся людей ничтожна), а постараться проникнуть в логику авторской мысли, отразившуюся в построении произведения, в его структуре.

Ведь любовь, точнее, влюбленность в Мисюсь была для героя в первую очередь бегством от “жуткого” состояния одиночества, “недовольства собой и людьми” к уюту, теплу, взаимной симпатии - всему, чем стала для него усадьба Волчаниновых, их дом с мезонином. При этом герой-художник таков, что он, конечно, не довольствовался бы просто семейным счастьем. Для человека такого склада, даже если бы Лида не помешала, семейное счастье (как и для многих героев рассказов и пьес Чехова) было бы недолгим и временным успокоением и пристанищем, отправной точкой работы сознания, “новых мыслей”, он захотел бы “бежать”, тем более что в рассказе вскользь упоминается о потенциальных недостатках Мисюсь.

Но и короткого срока семейного счастья герою “Дома с мезонином” не отпущено. Это рассказ не об обманувшем героя одном из жизненных стереотипов - семейном счастье, а о счастье несостоявшемся. Через весь рассказ проходит грустная задумчивая тема неоправдавшихся надежд, несостоявшейся любви. (Этот мотив звучит и в описаниях: печальный шелест прошлогодней листвы, грустная августовская ночь, запах приближающейся осени, падающие звезды...)

Не углубляясь пока в трактовку Чеховым темы любви, отметим, что в рассказе показаны три неосуществившихся личных счастья, три неудавшиеся судьбы - не только художника и Мисюсь. Такова судьба и Белокурова, которому лень влюбиться и жениться, - ему гораздо покойнее сожительствовать с дамой, “похожей на откормленную гусыню’’. Такова же судьба Лиды, презирающей мысль о личном счастье и мнящей себя центром общественной жизни в уезде. И эта похожесть, это сходство исключают возможность видеть в рассказе намерение обвинить одну сторону и оправдать другую. Тут не “среда заела” и не “злые люди” (Лида, например) виноваты. Отвергая такие традиционные объяснения и мотивировки, Чехов рассматривает, индивидуализируя, различные формы одного явления: люди так легко проглядывают, упускают жизнь, сами отказываются от счастья, сами губят “огоньки” в своей душе.

И, как нередко в других повестях, рассказах, пьесах, Чехов наделяет своих героев, неспособных правильно сориентироваться в действительности и неспособных “сделать” свою жизнь (таковы, каждый по-своему, и художник, и Лида, и Белокуров), страстью к решению самых общих и значительных проблем. На этот раз спор заходит о том, нужна ли земская деятельность, и - шире - о взаимоотношениях интеллигенции и народа. (Напомним: земство - начиная с 1860-х гг. разрешенная верховной властью форма участия общества в решении на местах вопросов здравоохранения, народного образования, строительства дорог; отсюда - земские школы, земские больницы и т.п.)

Какова же функция этого спора в рассказе?

Менее всего смысл рассказа может быть сведен к отысканию чьей-либо правоты в споре, переданном в третьей главе. Как когда-то в “Отцах и детях”, здесь сталкиваются идейные противники. В отличие от романа Тургенева, где один из спорящих явно уступал своему оппоненту (и это являлось отражением расстановки сил в русском обществе 60-х гг.), спор Лиды Волчаниновой и художника отражал одинаково сильные и в то же время одинаково слабые идейные и общественные позиции.

Действительно, по-своему прав художник, когда он утверждает, что “заплаточная” благотворительная деятельность, все эти “аптечки и библиотечки” не меняют сути вещей, по большому счету, не разрывают ту “цепь великую”, которой опутан трудящийся деревенский народ. По обличительному накалу, афористической убедительности его речи напоминают содержание и стилистику статей Льва Толстого этих лет (“Я это уже слышала”, - говорит Лида в ответ на речи художника). Правда, явно неосуществимо то решение, которое предлагает художник (пусть все жители земли согласятся поровну поделить между собой физический труд, а освободившееся время посвящать духовной деятельности), и это тоже повторяет утопические мотивы учения Толстого.

Но разве не права и Лида, считающая, что не может культурный человек сидеть сложа руки, когда рядом страдают миллионы? Ведь мы знаем, что сам Чехов в своей жизни занимался подобными “малыми делами”. (Деятельный чеховский гуманизм имел такие масштабные проявления, как, скажем, перепись каторжных на Сахалине или организация установления памятника Петру I в родном Таганроге. Но писатель не чуждался и более скромных по значению дел, таких, как бесплатное лечение крестьян, прокладка местного шоссе, постройка школ, ссуды голодающим и т.п.) Как же согласуется все это с тем, что в “Доме с мезонином” отдается должное энергии, честности и последовательности рыцаря “малых дел” Лиды Волчаниновой, но сама эта “тонкая, красивая, неизменно строгая девушка” не восхваляется? “Серьезная”, “строгая”, говорящая “громко” - эти определения повторяются в рассказе и подчеркивают категоричность, нетерпимость Лиды к возражениям, ее уверенность в обладании единственной и всеобщей истиной.

Автор стремится наиболее ярко изложить в сцене спора обе точки зрения. Художник в споре с Лидой не менее категоричен, чем она. Дело не в излагаемых в споре взглядах, а в том, что носитель каждого из них претендует на абсолютную правоту и превосходство над оппонентом. Носитель одной точки зрения поглощен ею, а оппонент - своей точкой зрения, каждый из спорящих уверен в монопольном обладании “настоящей” правдой. Автор же, не предлагая при этом своего решения обсуждаемой проблемы, не приводя своих героев к обретению конечных истин, убеждает нас в невозможности безоговорочно принять любую из данных позиций.

Что правильнее? Изменить “существующие условия”, “существующий порядок” на более справедливый, более отвечающий назначению человека? Или, не дожидаясь, когда сегодняшняя несправедливость исчезнет, делать хоть что-нибудь нужное и полезное тем, кто рядом с тобой?

Пока это словесное столкновение двух воспитанных людей (вспомним знаменитое определение хорошего воспитания, содержащееся в рассказе). Но уже очень скоро - рассказ написан в 1896 г., до первой русской революции оставалось меньше десяти лет - в России начнутся такие столкновения, в которых противники будут нетерпимы и беспощадны. Спор героев “Дома с мезонином” - как бы отдаленное предвестие тех расколов в русском обществе, которые принесет XX в.

Но возникает вопрос: безразлична ли к сюжету “Дома с мезонином” тема спора о “малыхделах”? Проделаем такой мысленный эксперимент: допустим, что герои рассказа спорят не о малых делах, а, положим, о проблемах экологии или школьного преподавания. Можно ли считать, что в таком случае ничего не изменится, история любви к Мисюсь останется той же?

Казалось бы, да: прямой связи между теорией “малых дел” и разрушенной любовью нет, спор кончается ничем, участники спора ни в чем не убедили друг друга, каждый из них, высказав верные и неверные соображения, остался при своем мнении. Но предположенная нами подстановка оказалась бы небезразличной для выражения сложной авторской позиции.

К “правильной постановке вопроса” о том, почему любовь не состоялась, то, что было сказано в этом споре, имеет отношение. Здесь нужен был именно этот спор, с таким охватом вопросов, с такой аргументацией, а не какой-либо иной. Ведь в споре о “малыхделах” выясняется многое о причинах исходного и окончательного “жуткого” состояния художника, которое и было контрастным фоном к центральному в его рассказе состоянию влюбленности.

Дело в том, что неотъемлемая черта этого состояния - отказ от работы, праздность. Мотив праздности, возникнув в самом начале, проходит, варьируясь, через первые главы и долгое время не получает никакого объяснения по ходу рассказа. Мы читаем о том, что герой “обречен судьбой на постоянную праздность”, что он должен искать “оправдания для своей постоянной праздности”, что он готов “ходить так без дела и без цели весь день, все лето”, что время, которое он охотно проводит в усадьбе Волчаниновых, оставляет “впечатление длинного-длинного праздного дня”. Повторы слова “праздность”, конечно, рассчитаны на то, чтобы привлекать читательское внимание, но до поры до времени о причинах этой самой праздности и всего исходного психологического состояния ничего не говорится. На него герой “обречен судьбой” - и все.

И лишь в споре о “миллиардах людей”, которые “живут хуже животных”, у него прорывается прозрение - догадка (ведь герой не задается целью систематического анализа своего мироощущения) об изначальных истоках недовольства собой, своей работой, нежелания работать и праздности: “При таких условиях жизнь художника не имеет смысла, и чем он талантливее, тем страннее и непонятнее его роль, так как на поверку выходит, что работает он для забавы хищного нечистоплотного животного, поддерживая существующий порядок. И я не хочу работать, и не буду...”

Не теоретик и тем более не догматик, герой “Дома с мезонином” из породы тех людей - Чехов пишет о них часто, - которым скучно жить и которые “недовольны собой и людьми” и раздражены, потому что неправильно, несправедливо устроена жизнь вообще и ложны отношения интеллигенции к народу, ложно место художника в обществе в частности. Так (разумеется, не берясь решать вопросы, обсуждаемые героями) Чехов делает отнюдь не случайной тему спора, связывая прочными и глубинными нитями эту часть рассказа с главной историей несостоявшейся любви.

Могло ли все сложиться иначе для героев “Дома с мезонином”? Допустим, рассказчик стал бы бороться за свою любовь, бросился бы вдогонку за Мисюсь и не за тридевять земель находится Пензенская губерния, куда ее отослали... Художник так упорен и настойчив в словесной полемике, однако он не находит в себе сил и желания изменить собственную жизнь. Невспыхнувшую страсть или соединение любовников делает Чехов предметом своих рассказов о любви. Ему, врачу и писателю, интересно и важно то, как общая болезнь - неспособность, неумение строить жизнь по законам красоты и любви - осложняется в каждом конкретном случае. Вопросы, которыми одержимы герои, остаются, решить их невозможно или решения вообще не существует, - а едва зародившаяся любовь растаяла, осталась только в воспоминании.

Так нередко происходит в произведениях Чехова: каждый из героев поглощен собой, своей “правдой”; они не понимают или не слышат друг друга. А в это время гибнет что-то значительное, важное, но хрупкое и беззащитное - едва пробудившаяся любовь (“Дом с мезонином”), прекрасный сад (“Вишневый сад”)...

«Дом с мезонином» – одна из знаменитейших повестей мастера короткой прозы Антона Павловича Чехова. Произведение было опубликовано в 1896 году. В нем описывается любовное чувство, возникшее между скучающим художником и молоденькой помещичьей дочкой, а также затрагиваются социально важные вопросы бедственного положения русского крестьянства и возможные пути изменения сложившегося положения дел.

В повести «Дом с мезонином» 5 основных действующих лиц:

• Художник (он же рассказчик) – скучающий интеллигент, приехавший в деревню развеяться от городской суеты, но по сути продолживший скучать, хандрить и вести праздный образ жизни;
• Белокуров – помещик, приятель Художника, в его имение рассказчик и приехал погостить;
• Екатерина Павловна Волчанинова – помещица, соседка Белокурова;
• Лида – старшая дочь Волчаниновой, красавица, активистка, ярый борец за преобразования, приверженка метода «малых дел»;
• Женя (для домашних Мисюсь) – младшая дочь Волчаниновой, мечтательная, жизнерадостная, открытая особа, предмет пылкой страсти Художника.

Главный герой пишет акварели, он художник. Правда, уже давно искусство практически не вдохновляет его. Ничто не будоражит главного героя, ни какая стойкая эмоция или сильное переживание не резонирует в его душе. Чтобы сменить обстановку, он отправляется в деревню к своему приятелю помещику Белокурову. Последний ведет не более активный образ жизни. Он безвыездно просиживает в своем поместье. От праздного образа жизни его речь приобрела какой-то тягучий характер. Белокурову даже лень жениться, он вполне довольствуется сожительницей, по мнению рассказчика, больше похожей на раскормленную гусыню.

Впрочем Белокурова не томит такая жизнь, он вполне счастлив в своем блаженном безделье. А вот для нашего Художника праздность томительна. Он словно обречен ничего не делать. Существование в деревне стали сливаться в один длинный-предлинный день. Но однажды гость повстречал девиц Волчаниновых, и все изменилось.

Их было двое. Обе очень красивы, но каждая по-своему. Старшая, Лида, была тонкой, белокожей, статной, по ее плечам раскинулась копна густых каштановых волос. С этой красотой диссонировал тонкий упрямый рот и строгое выражение лица. Вторая, Женя (дома ее звали веселым прозвищем Мисюсь, так маленькая Женя называла гувернантку француженку), тоненькая, миниатюрная, как куколка, большеротая, глазастая. Эти-то открытые искренние глаза и восхитили Художника. Мисюсь проводила незнакомца восторженным любопытным взглядом, Лида же едва взглянула на мужчину.

Вскоре соседи Волчаниновы пригласили Художника в гости. Во время первого визита стало ясно, кто в доме хозяин. Уже с порога слышался громкий голос Лиды, которая дала какие-то распоряжения. Матушка Екатерина Павловна при дочери робела, ну, а Мисюсь по-детски соглашалась с любым авторитетным решением старшей сестры.

С первого же визита между Художником и очаровательной Мисюсь возникла влюбленность. Он словно проснулся после продолжительного сна. Эта маленькая белокожая фея пробудила его к жизни. Но чем больше Художник привязывался к младшей сестре, тем более накаленными становились его отношения со старшей.

Лида Волчанинова была членом земства, ярым борцом за активные реформы. Она инициировала открытие аптек, библиотек, школ для бедного крестьянства. «Правда, мы не спасаем человечества. Но мы делаем, что можем, и мы правы». Ключевое «и мы правы» как нельзя лучше характеризует самоуверенную Лиду. Отсутствие гибкости, самокритичности, умения слушать и слышать приводит Лиду к продолжительной и, увы, бесплодной идейной полемике с Художником.

«Я был ей несимпатичен, – отмечал Художник. – Она не любила меня за то, что я пейзажист и в своих картинах не изображаю народных нужд и что я, как ей казалось, безразличен к тому, во что она так крепко верила».

С каждым новым спором пропасть между Лидой и Художником увеличивалась. В конце концов властная сестра отправила младшую сперва в другую губернию, а затем за границу. Мисюсь не смогла противиться воле Лиды, а Художник оказался слишком инертен, чтобы спасать свою любовь.

Главная идея

В повести «Дом с мезонином» можно выделить два сюжетных пласта: любовную и идейную линии. Если говорить о любовной линии, то здесь Чехов в первую очередь сделал акцент на том, как часто люди не ценят свое счастье. Антон Павлович писал: «… люди так легко проглядывают, упускают жизнь, сами отказываются от счастья».

И здесь нужно смотреть шире любовной истории Мисюсь и Художника, ведь по сути «Дом с мезонином» – это история о трех несостоявшихся счастьях. Не сложилось счастье Художника и Мисюсь, прозябает в глуши помещик Белокуров и деятельная Лида, решившая положить свою жизнь на служение народу, тоже отказывается от личного счастья ради идеи, целиком овладевшей ей.

Идейная линия прослеживается главным образом в спорах Лиды и Художника. Ошибочно приписывать автору сторону кого-то из персонажей (традиционно Чехова отождествляют с рассказчиком). Автор не задавался целью дискредитировать теорию «малых дел», он лишь показал два типа отношения человека к жизни. Так, Лида убеждена, что нужно начинать с малого: открывать аптечные пункты, библиотеки, школы. Интеллигентный человек просто не может сидеть сложа руки, когда вокруг нищета, безграмотность, смерть. По мнению Художника, все эти «аптечки и библиотечки» положения дел не изменят. Это лишь обман, видимость деятельности. Когда кто-то сидит на цепи, ему не станет легче, если эту цепь выкрасят разноцветными красками. Вместе с тем Художник не предлагает никакого конкретного плана действия. Ему, как и большинству праздных философов, слишком лень крепко браться за изменения судеб народа.

И, наконец, главное – идея (какой бы она ни была) не должна иметь власть над человеком, не может идти вразрез с его интересами и интересами окружающих. Так, Лида стала одержима своими «малыми делами», оказывая помощь далеким «другим», она не заметила, что стала тираном для своих близких.

Анализ произведения

Повесть «Дом с мезонином» построена в форме воспоминания о прошлом. Дом с мезонином – символ того уютного давно ушедшего, необратимого, но незабытого прошлого, о котором так приятно вспоминать. Для рассказчика не только обитатели поместья, но и сам дом был живым существом. С какой нежностью он говорит о нем, называет «милым», «наивным», «старым», «казалось, что окнами своего мезонина дом глядел, как глазами и понимал все». В этом доме старые амосовские печи, вокруг него растут старые ели, а на ветках заводит песню иволга-старушка. В этом доме-воспоминании остановилось время, целый жизненный уклад, который ушел и никогда не возвратится.

Название произведения

Мезонин (в архитектуре) – надстройка, полуярус; надстройка над крыльцом, парадными дверями, средней частью жилого дома, нередко имеет балкон.

Композиция повести кольцевая. Мы встречаемся с рассказчиком, когда он одинок, разочарован и безучастен к жизни. Молниеносная любовь к Мисюсь возрождает в нем жизненные силы, становится спасеньем от одиночества, в жизни появляется долгожданная надежда. После того как роман завершился, Художник долго не терзается, им вновь овладевает привычная хандра и безразличие.

Подзаголовок рассказа - «Рассказ художника».

Рассказ ведется от первого лица - художника -пейзажиста, который живет в имении своего студенческого знакомого, «обреченный на постоянную праздность». Рядом в соседнем имении проживает семья - мать с двумя дочерьми-красавицами, старшей Лидой и младшей Женей с детским прозвищем Мисюсь. Отец семейства, дослужившийся до достаточно большой должности тайного советника (соответствует нашему зам. министра), умер. Семья обеспечена, но живет в деревне исключительно из любви к природе и спокойному время-препровождению. Практически все персонажи проводят жизнь в полной праздности»: гуляют, читают, играют, едят, пьют чай, иногда ходят в церковь или по грибы. И так изо дня вдень.

Правда знакомый героя (Белокуров Петр Петрович), у которого тот снимает дом, тщательно делает вид что занимается, как сейчас говорят, хозяйственной деятельностью. Но, по словам героя, он «тяжелый и ленивый малый» и скорее создает видимость таковой. Любит «все разговоры сводить на спор», казаться умнее, чем он есть на самом деле и жаловаться, что он «ни в ком не встречает сочувствия». Все в праздности, кроме старшей дочери Лиды. Она, как бы сейчас сказали, эмансипированная девушка, работает учительницей в земской школе, учит сельских ребятишек. Получает 25 рублей и гордится тем, что тратит на себя только то, что зарабатывает. Все действующие лица описываются героем с солидной долей иронии и неприязни. Кроме младшей сестры Жени-Мисюсь, к которой герой с самого начала проникся большой симпатией, увидев в ней родственную душу. И, конечно ж,е предмет для романтических отношений, так как Мисюсь юна, мила, наивна, восторженна, а главное не скрывает своего восторженного отношения к герою, его талантам и мыслям.

Главная коллизия рассказа состоит в проходящих на фоне этой идиллии политических споров между Лидой и остальными действующими лицами на тему устройства окружающей жизни. Эти споры ведутся постоянно. Они взрывают и придают некую энергию всей этой сонной картине. Суть их выражается в том, что Лида фанатично, исповедует и как может с молодой энергией и энтузиаз мом претворяет в жизнь идею народовольцев о необходимости просвещения и лечения народа в лице местных крестьян, благотворительности и прочих «малых дел».

Члены всей семьи восхищаются, а на деле боятся властной бескомпромиссности Лиды. Главный же герой отстаивает, хотя и достаточно вяло, чисто социалистические идеи о необходимости коренного социального переустройства народной (заметим, народной, а не всей вообще и его художника в частности) жизни, фактически высказывая идеи утопического социализма. Народничество - идеология и движение разночинной интеллигенции на буржуазно-демократическом этапе освободительной борьбы в России (1861-1895). Выражало интересы крестьян, выступало против крепостничества и капиталистического развития Росии, за свержение самодержавия путем крестьянской революции. Народничество -разновидность крестьянской, общинной социалистической утопии. С начала 60 гг. XIX-го столетия существовало два течения: революционное и либеральное. Родоначальники - А.И.Герцен, Н.Г.Чернышевский, идеологи - М.А.Бакунин, П.А. Лавров, П.Н. Ткачев. «Хождения в народ», «теория малых дел» - либеральные идеи противопоставляемые марксизму и осуждаемые марксистами, которые, как известно, призывали к коренному социальному переустройству общества.

Одна Мисюсь остается в стороне от политики. Ее вообще не интересуют социальные идеи. Она живет в мире своих духовных (возможно книжных) ценностей и наверное поэтому очень добра, и искренне излучает доброжелательность и приветливость.

В финале рассказа - герой наконец-то понимает, что любит Женю-Мисюсь, поскольку ее вообще нельзя не любить. Следуют страстные поцелуи у ворот усадьбы. А далее по правилам того времени, девушку отвозят в соседнюю губернию. Решение исходит от старшей сестры -неформального главы семейства. Влюбленные страдают, но не сопротивляются.

Еще при жизни Чехова появление в печати рассказа «Дом с мезонином» вызвал многочисленные и противоречивые отклики. Главной темой обсуждения явилась нелогичность поведения и схематичность образов основных героев рассказа, за исключением, пожалуй, Жени-Мисюсь.

И в рассказе и в его обсуждении главной проблемой явилось совершенная неоднозначность и некоторое пародоксальное с логической точки зрения авторское представление характеров двух других действующих лиц рассказа - старшей сестры Лиды и главного героя-художника, выдавая очевидно авторское отношение к этим действующим лицам.

Лида, с формальной весьма распространенной житейской точки зрения, абсолютно положительная героиня, воплощающая идею об общественно активной жизненной позиции человека, неравнодушного к страданиям других людей. Действительно, она пытается по мере личных сил и возможностей делать что-то «здесь и сейчас», не дожидаясь тотального изменения существующего общественного порядка, неся заряд некоей личной сопричастности окружающей ее жизни, как бы мы сказали с современных позиций, практически, мать Тереза и принцесса Диана в одном лице.

Однако автор со всем присущем ему талантом преподносит нам ее образ нарочито несимпатичным, сухим, педантичным, резонерским. В образ Лиды автор по-видимому вложил все, что может быть отталкивающим для него в женщине: властность, бескомпромиссность, целеустремленность, трудолюбие, и даже некая жертвенность ради идеи.

Однако со времен Юнга, который был практически современником автора рассказа, такой женский тип, который впоследствии стали называть эмансипированным, психологами признавался как одно из проявлений «комплекса матери». Комплекс матери по Юнгу, может развиваться в нескольких основных направлениях, например, гипертрофии материнского до полной идентичности с матерью и его отрицание,возникновение эффекта атрофии всего женского, «защиты от матери».

Фактически оба женских типа (вероятно не случайно, ведь автор по образованию врач) и описаны в рассказе в образе двух сестер. Милая, славная Мисюсь, на ее стороне явно все симпатии как автора, так и главного героя (правда язык не поворачивается назвать его героем-любовником, но об этом позже)

Важно отметить, что Мисюсь сама по себе вроде бы и не живет. Она всегда при матери, с матерью, практически представляют с ней вдвоем единое целое. Мать в этом рассказе классический образец явления, о котором не без остроумия пишет Юнг:

«В этом случае, женственность преувеличена. Это означает усиление всех женских инстинктов, в первую очередь материнского. Негативный аспект последнего имеет место у женщины, единственная цель которой - рожать. Ясное дело, что мужчина тогда представляет собой нечто второстепенное; он - существенный инструмент зачатия, и ему, как объекту за которым нужен уход, отводится последнее место после детей, бедных родственников, котов, кур, и мебели». (Практически вся литература XVIII-XIX вв. полна примерами женских образов такого типа). Собственная личность для такой женщины также нечто побочное; она даже более или менее бессознательна, потому что жизнь проживается в других и через других...

По Юнгу материнский инстинкт в своем крайнем и бессознательном проявлении «приводит к уничтожению как собственной личности, так и частной жизни ребенка. Это уже касается взаимоотношения двух женщин - младшей дочери Мисюсь и ее матери. Дочь как бы поглащается матерью. «Чем бессознательнее такая мать в своей собственной личности, тем больше и могущественней ее бессознательная воля к власти». Признавая глубинную природную истинность женского разума, в случае гипертрофии женского начала, Юнг отмечает, что сама женщина фактически не может оценить остроту своего разума, не способна она также оценить и его глубину. И вообще « чего доброго, забывает то, что сама только что сказала». Это относится и к матери и к дочери.

Практически такой семейный дуэт и описан в рассказе. Юнг, как будто бы, анализируя именно этот рассказ (и некоторые другие рассказы Чехова), далее пишет, что при сильной привязанности к матери, у девочки не происходит естест венного процесса развития собственного эротического начала. В результате наступает проекция собственной личности на мать и «все, что напоминает материнство, ответственность, личную привязанность и эротические притязания, вызывает у таких женщин чувство неполноценности и принуждает их бежать прочь, и, конечно же, к матери, которая все то, что дочери кажется совершенно недостижимым, переживает совершенным образом, ...как бы проживая все вместо нее».

А далее очень интересная мысль: «Таким блеклым девицам брак не заказан. Напротив, несмотря на их призрачность и внутреннюю безучастность, или как раз именно поэтому, на рынке невест они котируются очень высоко. «Столь большая женская неопределенность - вожделенный эквивалент для мужской определенности и однозначности... Из-за характеристической внутренней безучастности и из-за чувства неполноценности, которое постоянно инсценируют обиженную невинность, мужчине выпадает выгодная роль - он должен с видом превосходства и все же потворствуя, т. е. квазирыцарски, сносить известную женскую недостаточность. Особенно притягательно действует пресловутая беспомощность девушки. Она в такой мере является придатком матери, что даже совсем не знает, что же ей делать, если рядом оказывается мужчина. И к тому же она так сильно нуждается в помощи и как будто ровным счетом вообще ничего не знает, что даже самый кроткий пастух станет отважным похитителем женщин и самым дерзким образом украдет дочь у любящей матери.

Именно такие женщины могут быть жертвенными супругами тем мужьям, которые существуют исключительно благодаря идентичности с профессией или одаренностью. В противном случае можно видеть как некто «воистину ничтожный, прямо-таки невзрачный, словно по волшебной лестнице, взметается на самые что ни на есть высоты. Chercher la femme, вот где ключ к разгадке тайны этого успеха».

В конечном счете такая женщина - судьба. Мужчина может говорить об этом или нет, но в конце концов «падает счастливый до безрассудства в эту дыру или же упускает и губит свой единственный шанс по завладению своей мужественностью».

Продолжает эти мысли уже наш современник профессор А. Менегетти. «Женская психология, какой бы она ни была, определяется не столько фрустрацией, обусловленной семьей, обществом, мужчиной, сколько типологией диадического симбиоза с матерью».

Но вряд ли столь вялый образ мог бы так вдохновить автора рассказа. Тайну его власти описывает все тот же знаток женской души А. Менегетти. «Сначала женщина неистово завлекает, безудержно разжигает силу своей притягательности, но затем идет на попятную или вовсе все разрушает. Жизнь женщины вообще полна жестоких противо речий: просто невероятно как ангел в ней может спокойно уживаться с дьяволом.

Я часто убеждался: женщина - вовсе не игрушка в руках мужчины, она - марионетка исключительно собственной психологии, приносящей страдания и желанной одновременно».

Женщины «склонны к саморазрушению, но к счастью они «обладают удивительной способностью к восстановлению: сегодня она подавлена и измождена, а буквально через неделю в ее дом снова возвращается весна, наполняя ее новыми силами. В юном же возрасте, « женщина расцветает, излучая сияние, источая солнечный блеск силы жизни»...

Несмотря на все давлеющие комплексы Мисюсь в какой-то степени стремится жить сама по себе. Ее индивидуализм усиливается поэзией, музыкой, искусством, песнями, театром, т.е. тем миром в который она погружена и в котором спасается от всевластия традиционного уклада жизни... Наверное о таких женщинах Менегетти пишет:

«Я... понял, что Бог приберег в женщине что-то исключительно для самого себя, но женщине это неведомо».

Кажется этой одной фразы этой достаточно чтобы выразить основную авторскую мысль относительно образа главной героини рассказа -Мисюсь.

Что же касается второй сестры - умницы и красавицы Лиды, то здесь, следуя Юнгу, речь уже идет совершенно о другой форме проявления архетипа матери, который проявляется уже «не в возвышении или ослаблении женского инстинкта, а скорее в некоей защите, преобладающей над всем остальным, от всевластия матери»... Все ее инстинкты концентрируются в форме защиты от матери и поэтому неприменимы для того, чтобы обустраивать свою собственную жизнь. В результате защиты от матери здесь имеет место ситуация, когда «происходит спонтанное развитие рассудка с целью овладения какой-либо сферой, в которую мать не вхожа. Это развитие возникает естественно из собственной потребности, а не ради какого-то мужчины, которому хотелось бы импонировать или подыгрывать духовного товарища. Это развитие должно служить разрушению власти матери посредством интеллектуальной критики или превосходящих знаний».

При благоприятном раскладе мы можем видеть человека, который «противится всему темному, неясному, двусмысленному, будет холить и привечать все определенное, ясное, разумное. Она превзойдет и превосходит свою женственную сестру в непредвзятости и холодном суждении. Относительно такого типа и Юнг и Менегетти говорят примерно одинаково: «если она обратит лицо, то мир ей откроется... Такие прозрения означают познания и открытие истины, которые являются непременным условием осознанности. Часть жизни может пройти мимо, смысл жизни, однако, для нее может быть спасен. Что же касается ее женственной сестры, то этот тип с годами теряет свой смысл жизни. «Ее научили быть матерью семейства и женой, а что потом?. Любовь, секс, семья - все это прекрасно, но все же цель жизни заключается не только в этих аспектах, айв первую очередь, в необходимости стать личностью». Но это уже скорее актуально для женщин третьего тысячелетия. В конце XIX века и для автора рассказа женский вопрос еще не стоял столь очевидно.

Понятна уязвимость типа, к которому принадлежит старшая сестра. Скорее всего он возник в недрах детского комплекса «отвергнутого» (Лида ведь старший ребенок в семье) - быть полезной во что бы то ни стало, чтобы заслужить любовь вот основной мотив такого поведения с точки зрения этого автора.. Но поскольку такое поведение все равно не позволяет человеку достигнуть желаемой цели, то принимает уже достаточно жесткие формы, с желанием тотального контроля над окружающими, руководства ими.

Воистину, справедливость без любви делает человека жестоким. Это и является тем негативом, который пытался передать нам автор образом старшей сестры. Таким образом, рассказ с историей о двух сестрах является весьма красочной демонстрацией неоднозначность «архетипа матери». В образе Лиды мы видим с одной стороны, конечно же, добродетель и преимущество, но с другой стороны, ограничение и оскудение, потому что в результате «человек приближается к пустыне доктринерства и «просветительства». И далее, цитируя Юнга, «Человек безвозвратно становится добычей своего сознания и его рациональных понятий, правильных и неправильных». Юнг пишет: «Я далек от того, чтобы умалять Божий дар разума, этой наивысшей человеческой возможности. Но в качестве единственного властелина он не имеет никакого смысла, точно так же как и свет в том мире, в котором бы ему не противостояла темнота. Никогда не стоило бы забывать, что мир существует лишь потому, что его противоположности поддерживаются в равновесии».

О многоликости архетипа матери можно говорить еще очень много, приводя примеры из мифологии и философии разных народов. Злая и добрая феи и богини. Можно еще раз восхититься смелостью автора, живущего в XIX веке в христианской православной стране, где с самого начала дуализм божественного был заменен монотеизмом для того, чтобы все зло приписать греховности самого человека. В результате происходит совершенная путаница и тупик, как для ума, так и для сердца, в котором так легко заблудиться. Примерно в то же время психолог Фрейд и его последователи доказали, что психика далека от того, чтобы быть единством.

И, наконец, о главном герое, от лица которого ведется рассказ, если не олицетворяющем, то, по крайней мере, как-то представляющим мужскую линию в сюжете, без которой все описанное лишалось какого бы то ни было смысла.

О своей жизни, характере, комплексах, мотивах герой говорит сам достаточно честно, откровенно и с полным знанием основ психоанализа. « Моя жизнь скучна, тяжела, однообразна, потому что я художник, я странный человек, я издерган с юных лет завистью, недовольством собой, неверием в свое дело, я всегда беден, я бродяга...»,. Герой осознаетсимптомы развивающейся депрессии: «Меня томило недовольство собой, было жаль своей жизни, которая протекала так быстро и неинтересно, и я все думал о том, как хорошо бы вырвать из своей груди сердце, которое стало у меня таким тяжелым...».

В соответствии с его душевным состоянием строится и все его общение с женщинами, конфликт убеждений, и вялый полный апатии и пессимизма финал истории в духе экзистенционализма того времени. Конечно, критика в лице современников автора сразу же обратила внимание на отсутствие признаков мужественности в привычном понимании этого слова. В одной из рецензий критик A.M. Скабичевский в статье «Больные герои больной литературы» писал об излюбленном чеховском типе человека - будто бы нравственно больного, надломленного, психопатического, одержимого разными душевными недугами». Как и многие из нас, Скабичевский недоумевает по поводу финала рассказа, почему герой не последовал за предметом своей страсти: «Ведь Пензенская губерния (куда «сослали» малышку Мисюсь) не за океаном, а там, вдали от Лиды, он мог бы сочетаться с Женею узами брака... Согласитесь сами, что в лице героя перед нами с головы до ног чистопробный психопат и к тому же эротоман». Многим критикам были непонятны и рассуждения художника, не нравилась его чрезмерная широта суждений.

Действительно, рассказ написан 1886 году. А мысли художник высказывает весьма современные, актуальные в третьем тысячелетии: «...Весь ум, вся душевная энергия ушли на удовлетворение временных, преходящих нужд...У ученых, писателей и художников кипит работа, по их милости удобства жизни растут с каждым днем, потребности тела множатся, между тем до правды еще далеко, и человек попрежнему остается самым хищным и самым нечистоплотным животным, и все клонится к тому, чтобы человечество в своем большинстве выродилось и утеряло навсегда всякую жизнеспособность. При таких условиях жизнь художника не имеет смысла, и чем он талантливее, тем страннее и непонятнее его роль... И я не хочу работать и не буду... Ничего не нужно, пусть земля провалится в тартарары!»

Первое, что напрашивается - причиной мрачного состояния души героя является застой в творчестве и «творческое бессилие». Оно же определяет его чувства к Мисюсь.

В подтверждение такой оценки состояния героя Юнг пишет о архетипе «Анимы» у мужчин, которым по всей видимости страдал герой: «Образ Анимы, придает матери в глазах сына сверхчеловеческий отблеск. Когда Анима уже в достаточной степения упрочилась, она изнеживает характер мужчины и делает его восприимчивым, капризным, ревнивым, тщеславным и неприспособленным. Он находится в состоянии «недомогания» и распространяет это недомогание все шире и шире...

Зато после периода зрелости, когда «сверхчеловеческий отблеск, постепенно стирается из-за банальной повседневности, длительная утрата Анимы означает растущую потерю жизненности, флексибельности (гибкости), и человечности».

Однако, как отмечает Юнг, «комплекс матери» в более широком значении может иметь для мужчины и положительное значение - развивать вкус и эстетическое чувство, в которых «никоим образом нельзя сбрасывать со счетов определенный феминный элемент» и в числе многих достоинств духовного плана, может давать и такие качества как «устремленность к высочайшим целям, брутальность в отношении всяческой глупости, тупого упорства, несправедливости и ленности».

Многие из этих качеств и демонстрирует наш герой. Его высказывание о природе болезни века, сделанное вскользь, между прочим о том, что «у девяноста девяти из ста нет ума» достаточно смело, и практически предвосхищает (или перефразирует знаменитую цитату из Гоголя) все более поздние высказывания на эту тему.

С позиций современной психологии, развивая мысли Юнга, Менегетти пишет: «мужчина по большей части позитивен, но всегда склонен проявлять пассивность по отношению к женщине, потому что видит мир сквозь призму зависимости от поощрений со стороны женщины. Он чувствует себя успешным, только если какаято женщина его превозносит». Это проявление материнского комплекса и наш герой - не исключение.

И перед ним, как и перед любым другим мужчиной, стоит задача превзойти любую связь с материнской психологией, материнским комплексом. И, похоже, он с ней справляется, как это ни пародоксально для многих звучит.

Полноценный мужчина, «достигнувший внутренней автономии от любого проявления материнского комплекса, способен распознать внутрипсихическую фиксацию, управляющую личностью той женщины, которую он любит. А как говорят современные мистики и мудрецы, для роста в любви возможно необходимо расставанье. «Разочаровать другого, чтобы следовать своей правде - путь безусловно незаурядной личности»

Таким образом, в совсем небольшом рассказе автор сумел показать себя незаурядным психологом, высказав свои тонкие и глубокие мысли, возможно во многом опережающие то время в котором он жил.

Ирина Лебедева, кандидат технических наук выпускница института спецпсихологии и космоэнергетики

Разделы: Литература

Урок 1. Комплексный анализ рассказа А. П. Чехова. “Дом с мезонином”

I. Сообщение учащегося: “Эпоха А.П.Чехова”.

Материалы к сообщению. Конец XIX века принято считать эпохой “безвременья”, эпохой реакции. В русской истории мы настолько привыкли к “событиям”, что промежуток 1881 – 1905 годов, на который как раз падает творчество А. Чехова и когда “ничего не происходило”, кажется нам пустым местом или, в лучшем случае, чем-то тусклым, бесцветным (“сумеречным”, “хмурым”). Такое ощущение эпохи определяет наше восприятие творчества А. Чехова. “Враг пошлости”, “певец сумерек”, “поэт конца”… Сейчас, в конце XX столетия, особенно ясным становится понимание того, что эти критические штампы и в сотой доле не приближают нас к постижению А. Чехова. Между тем эпоха Чехова была из тех, которые называются “органическими” (в противоположность “критическим”), - когда происходит действительный рост культуры, идей и движение вглубь. Витторио Страда в одной из своих работ назвал Чехова “поэтом переходного состояния”, носителем самого универсального идеала русской литературы – идеала цивилизации, который до него с такою же ясностью переживался только Пушкиным”.

II. Слово учителя. На пороге XX века, века “бездомья”, Чехов пишет рассказ «Дом с мезонином» (1896г.). В рассказе органично соединились социально-политическая проблематика (осмысление современниками Чехова наследства “обанкротившихся” отцов-народников – поколения 60х – 70х годов XIXв.) и лирическая стихия “драмы любви”. Переданная от лица рассказчика, художника (примечателен подзаголовок “Рассказ художника”), история “несостоявшейся любви” звучит особенно поэтично и определяет субъективность повествования.

?Изложите сюжет произведения, определите ведущие мотивы и особенности композиции.

Ответ. Два ведущих мотива организуют сюжет: мотив времени и мотив воспоминания – центральные в творчестве Чехова. Заявленные в первой же строке (“Это было шесть –семь лет назад”), они и завершают рассказ (“вспоминаю…меня ждут и мы встретимся”). Это позволяет определить композицию рассказа как кольцевую.

Движение времени в рассказе образует замкнутый круг: рассказчик путешествует из настоящего в прошлое; вопрос же (“Мисюсь, где ты?”), замыкающий повествование и адресованный в будущее, остается без ответа, создает пронзительное ощущение “звенящей тишины”. Тем самым автор воплощает идею неразрешимости заявленного конфликта.

Отсутствие “единства события” (Н. Берковский), ослабленность фабульного действия – устойчивая доминанта чеховской поэтики – в полной мере реализуются в рассказе “Дом с мезонином”:

• активная социальная деятельность Лиды Волчаниновой вынесена за пределы повествования;
• первое свидание художника и Мисюсь, с несостоявшимся объяснением в любви, одновременно становится и последним.

Таким образом, развитие действия перенесено во внутренний сюжет, в “мысль – смысл”, определяя и главный вопрос: почему герои Чехова – все! – тотально несчастливы?

Мотив “незадающейся судьбы” звучит уже в начале рассказа: герой,”обреченный судьбой на постоянную праздность”, не делал “решительно ничего”.

Ответ: “Эта обречённость подчёркивается прежде всего тем, что у героя нет своего дома. Он живёт в имении помещика Белокурова, и это изначально чуждое художнику место. Громадная зала с колоннами, в которой не было никакой мебели, кроме дивана и стола, не несёт в себе ничего живого: ни тепла, ни уюта, ни просто желания оставаться в ней; здесь “всегда, даже в тихую погоду что-то гудело в старых амосовских печах…и было немножко страшно”. Время в доме утратило свою определённость и ритмичность: “по целым часам я смотрел в свои окна на небо, на птиц, на аллеи, читал всё, что привозили мне с почты, спал…” (Надежда Иванова).

?Чем определяется дальнейшее развитие сюжета?

Ответ. Случайностью. (”Однажды…я забрёл в какую-то незнакомую усадьбу”). “Герой попадает в иной мир, который организуется прежде всего миром природы:”Два ряда старых, тесно посаженных, очень высоких елей стояли.., образуя мрачную красивую аллею”. Взгляд художника удивительно тонко соединяет свет и тень в описании старого сада. Во всём чувствуется запустение и старость. Умение услышать “печальный” шелест прошлогодней листвы под ногами, увидеть в сумерках между деревьями спрятавшиеся тени, а по тому, как “нехотя, слабым голосом” поёт иволга, определить, что она “тоже старушка”, раскрывает внутренний мир героя – художника, чуткого к малейшим изменениям в окружающем мире. Однако и здесь время как бы остановилось: “…я уже видел эту самую панораму в детстве”, - подумал художник”. (Надежда Иванова).

III. Проанализируйте систему образов в рассказе.

Ответ: “Систему образов в рассказе можно разделить на две группы. Одни - представители традиционного дворянства. Рассказчик-художник; помещик Белокуров, “молодой человек, встававший очень рано, ходивший в поддёвке, по вечерам пивший пиво и жаловавшийся, что ни в ком не встречает сочувствия”. Это и Женя, и её мать - “они всегда вместе молились и одинаково верили”, “обожали друг друга”. Их объединяет прежде всего абсолютная бездеятельность. Другие - представители так называемой “новой” дворянской интеллигенции. Это Лида и “кружок симпатичных ей людей”, занимающиеся “аптечками, библиотечками, книжками”. Два мировоззрения вступают в противоречие: идеалист - рассказчик утверждает силу гения, “жизнь для высших целей”, рисует социальную утопию, Лида же “самую несовершенную из библиотечек и аптечек ставит выше всех пейзажей на свете”. (Ольга Штур).

?Какими художественными средствами создаёт автор образ Лиды?

Рассказчик дает достаточно подробное описание Лиды, в котором выделяются следующие детали: внешняя красота, “маленький упрямый рот”, “неизменная” строгость, “…с хлыстом в руках”, деловой, озабоченный вид, “говорила она много и громко”.

Иронично звучит оценка Лиды её матерью и Мисюсь: для них она “как для матросов адмирал, который всё сидит у себя в каюте”. Повторяя дважды, что “Лида замечательный человек”, Екатерина Павловна говорит об этом “вполголоса тоном заговорщицы, испуганно оглядываясь”, и заканчивает уж совсем, кажется, некстати: “Замуж нужно”.

IV. Столкновение героев неизбежно (“Я был ей несимпатичен”), и оно происходит в III главе рассказа. Это даже не столкновение, а поединок.

Работа с текстом. Проследим, в чём смысл поединка и как он развивается?

Итог работы. Начинается “поединок” со взаимного раздражения, что сразу предопределяет нежелание Лиды и художника услышать друг друга (наиболее полно эффект “глухоты” героев Чехова будет реализован в его пьесах). Каждому из героев автор даёт возможность изложить “тезисы” своих программ. Лида начинает с обвинения: “На прошлой неделе умерла от родов Анна”, продолжает мыслью о том, что “высокая и святая задача культурного человека - это служить ближним и…делать что-нибудь”, а заканчивает приговором - “мы никогда не споёмся”. Не менее категоричен в своих утверждениях художник. Его программа начинается с метафорического образа народа, опутанного “цепью великой” (как тут не вспомнить Н.Некрасова: “Порвалась цепь великая…”), продолжается излюбленной мыслью русской интеллигенции о том, что надо “о душе подумать”, а завершается уж совсем абсурдно: “Ничего не нужно, пусть земля провалится в тартарары”.

Казалось, в этом споре Чехов должен быть на стороне Лиды (кстати, в это время он сам принимает активное участие в земских делах). Однако его симпатии явно не на стороне героини. Может, потому, что в ней всё время подчёркивается узость и ограниченность: она не способна ощутить красоту и поэтичность окружающего мира, поэтому столь иронична и пренебрежительна по отношению к художнику и его творчеству. Узость и ограниченность Лиды сказываются и в её спорах с художником по поводу земской деятельности. Конечно, “библиотечки и аптечки” народу нужны, но помимо этого нужны и университеты, и свобода.

Не увенчивает лаврами победителя автор и художника. Его идеал свободной и счастливой жизни свободных и здоровых людей, убеждение, что “призвание всякого человека в духовной деятельности - в постоянном искании правды и смысла жизни”, несомненно, близок автору. Однако максимализм героя - всё или ничего - автор принять не может.

Невольными зрителями “поединка” оказываются Мисюсь и Екатерина Павловна, роль которых пассивна. Мисюсь молчит, а затем “изгоняется пренебрежительным “Мисюська, выйди”, а Екатерина Павловна только и повторяет:”Правда, Лида, правда”.

Таким образом, к истине в споре не стремится ни один из оппонентов. Это и становится главным для Чехова. Его герои никогда не слышат друг друга. Всеобщее отчуждение оказывается устойчивой доминантой как поэтики писателя, так и самой эпохи.

?Какие литературные ассоциации может вызвать этот спор?

Ответ. Хрестоматийным примером непонимания героев-антагонистов стало столкновение “отцов” и “детей” в романе И.С.Тургенева “Отцы и дети”, реализованное в споре Павла Петровича Кирсанова и Евгения Базарова. Но если у Тургенева конфликт героев-антагонистов начинает повествование и определяет дальнейшее развитие сюжета, а в спор вступает сама смерть, то у Чехова социальное и идеологическое звучание конфликта снижено, а сам “поединок” фактически завершает повествование.

V. В чём же тогда композиционная роль и значение IV главы рассказа?

Проследим, как развивается сюжет IV главы.

Итоги работы. На фоне поэтического пейзажа “грустной августовской ночи”, которой аккомпанируют “тёмные печальные глаза” Мисюсь, неожиданно открывается истина о никчёмности спора Лиды и художника. В то время как “мы, порядочные люди, раздражаем друг друга и спорим”, “человечество выродится, а от гения не останется и следа”. “Жутко” становится герою от мысли о сиюминутности человеческого существования под “падающими звёздами”, от мысли об одиночестве, в котором он остаётся “раздражённый, недовольный собой и людьми”. Поэтому как утопающий хватается за соломинку в надежде на спасение, так и художник стремится удержать возле себя Мисюсь ещё хоть на минутку.

?Подумаем над вопросом, в чём необычность объяснения в любви героев Чехова?

Ответ. Прежде всего в том, что никакого объяснения не было. Признание в любви остаётся во внутреннем монологе художника. В высшей степени странно звучит этот монолог (попросим ребят выбрать из текста ключевые слова); он более всего похож на доказательство теоремы, где главными становятся две мысли:

• “смотрела, слушала, верила и не требовала доказательств”;
• “мыслила иначе, чем строгая, красивая Лида, которая не любила меня”.

Создаётся ощущение того, что герой “проговаривается”. И, надо заметить, уже не в первый раз.

Перелистаем ещё раз рассказ, попробуем найти подтверждение этой мысли.

Итог работы.

• “Ради такой, - говорит художник о Лиде, - можно не только стать земцем, но истоптать, как в сказке, железные башмаки”.
• Во время спора в III главе Лида тоже с трудом удерживает маску равнодушия к рассказчику: лицо у неё “горело”, она с трудом скрывает своё волнение, закрываясь газетой.

Для чеховских рассказов вообще характерна оппозиция “казалось - оказалось”. И здесь она срабатывает в полной мере. В сказке сказочный герой обязан бороться за своё счастье, реальный герой Чехова сдаётся без боя, напуганный решительностью и бескомпромиссностью героини. “Зелёный огонь” в окнах мезонина “погас”, символизируя несбывшиеся надежды на счастье всех без исключения героев. Мысль об этом подчёркивается и состоянием окружающего мира: всё казалось “одного цвета”, “становилось очень холодно”.

Только в русле такого понимания внутреннего любовного конфликта можно объяснить жестокое решение Лиды: “…она требует, чтобы я рассталась с вами”, - прочитает художник в записке Мисюсь. На такое лишь женская ревность способна! И, может, только Жене с её богатым внутренним миром дано понять, ради кого её герой готов “железные башмаки истоптать”, поэтому она не в силах “огорчить” родную сестру неповиновением. Что ещё остаётся:”Я и мама горько плачем!” Может, замечание Екатерины Павловны о старшей дочери в начале рассказа - “замуж пора” - не такая уж случайность?

Обобщение. “Теперь, когда иллюзии разрушены, всё вернулось на круги своя, “трезвое и будничное настроение овладело” художником, и ему “стало стыдно всего…и по-прежнему стало скучно жить”.

Мотив абсурда становится ведущим в финале рассказа и определяет “мысль - смысл” произведения. В сущности, любви не было - происходит подмена чувств (как и в явно комичных отношениях Белокурова с его “подругой”). Абсурдно имя героини Мисюсь, абсурдно её безоговорочное подчинение и благоговение перед Лидой; абсурден отказ героя от борьбы за счастье. Да и за что бороться? Всеобщее неблагополучие, трагическая разъединённость каждого со всеми торжествуют в финале рассказа. Мотив воспоминания, кольцевое движение времени (“по-прежнему”) подчёркивают невозможность разрешения конфликта. Эта идея реализована и в названии произведения «Дом с мезонином». Дом - символ дворянского гнезда, символ традиции, прошлого, корней; мезонин - верхний полуэтаж дома, то, что, возможно, пристраивают впоследствии. Антитеза “верх - низ”, отражённая в названии рассказа, становится символом неразрешимости конфликта прежнего, традиционного и нового, символом столкновения разных по природе миров, эпох”. (Ольга Штур).

В качестве самостоятельной работы в конце урока предложим учащимся заполнить таблицу.

Урок 2,3. Особенности поэтики Чехова – новеллиста. Театр Чехова и его особенности. “У каждого должен быть свой Исаак” (анализ пьес «Дядя Ваня», «Три сестры»)

Ход сдвоенного урока

I. Чеховская драматургия развивается в том же направлении, что и его новеллистика.

Сообщение ученика “Особенности поэтики А. П. Чехова – писателя”.

Тезисы сообщения:

1. Мир абсурден – одно из важнейших открытий А. Чехова. Причину и следствие, трагедию и фарс отныне будет трудно отличить друг от друга.
2. Если русская классическая литература исповедует философию надежды (“Истины без надежды не существует. Будущее должно быть и будет лучше настоящего”), то Чехов и признаётся: “У меня нет убеждений”. Одна из главных черт чеховского мировоззрения – последовательное неприятие любого идеала (“Бог умер” Ф. Ницше). Чехов “убивал человеческие надежды” (Л. Шестов).
3. Ведущий жанр Чехова – писателя – рассказ, который можно определить как “рассказ – открытие”, где главной становится оппозиция “казалось – оказалось”.
4. При всей сюжетной разноплановости и кажущейся пестроте ситуация в чеховских рассказах сводима к следующему:

• жизнь алогична, следовательно, все попытки придать ей смысл ни к чему не ведут, а только усиливают ощущение абсурда;
• надежды, счастье, “идеалы” иллюзорны, беспомощны перед лицом необходимости смерти;
• “распалась связь времён”: все существуют отдельно, обособленно, никто не способен на сочувствие, сострадание, да и сами они потеряли смысл, – если нельзя понять жизнь, можно ли понять человека?
• привычная этика и мораль уже не способны регулировать отношения между людьми, следовательно, человек не имеет права осуждать кого-либо, требовать соблюдения норм – каждый сам несёт ответственность за поступки.

1. Герой в чеховской прозе оказывается в ситуации выбора: либо сохранить иллюзии в мире, который расползается по швам, либо отказаться от иллюзий, трезво взглянуть в лицо жизни.

II. Все эти сущностные черты поэтики писателя находят своё отражение и в драме.

Пьесы А. Чехова:

• «Безотцовщина» («Платонов») 1877 – 78 гг.;
• «Иванов» 1887 г;
• «Леший» 1889 г;
• «Чайка» 1896 г;
• «Дядя Ваня» 1897 г;
• «Три сестры» 1900 г;
• «Вишнёвый сад» 1903 г.

В словах одного из персонажей пьесы «Платонов» мы находим модель театра Чехова:

“Платонов - … лучший выразитель современной неопределённости… Под неопределённостью я разумею современное состояние нашего общества… Всё смешалось до крайности, перепуталось”.

Главное здесь – всё ”неопределённо”, “смешалось до крайности, перепуталось”. Этим же заключает Чехов свой рассказ «Огни»: “Ничего не разберёшь на этом свете!”.

Уже в ранних пьесах Чехова формируются особенности его театра:

• углублённый психологизм;
• отсутствие деления героев на положительных и отрицательных;
• неспешный ритм действия при огромной внутренней напряжённости.

В работе над пьесой «Леший» (своеобразная предтеча «Дяди Вани») Чехов формулирует один из главных принципов своего театра:

“Пусть на сцене всё будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье, и разбиваются их жизни…”.

22 июня 1897 года - “день исторической встречи”К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко в ресторане «Славянский базар» – принято считать днём рождения МХГ. Однако истинным рождением нового театра стала премьера чеховской “Чайки”, которая перед этим потерпела провал на императорской Александринской сцене в Санкт-Петербурге, несмотря на идеальную исполнительницу роли Заречной В. Ф. Комиссаржевскую. Вот как К. Станиславский и В. Немирович-Данченко оценили значение этого триумфа: “«Чайка» принесла нам счастье и, подобно вифлеемской звезде, указала новые пути в нашем искусстве”. С тех пор чайка стала символом и эмблемой МХГ.

«Чайка» - это не пьеса о “быте” литературной и “театральной” среды 80 – 90-х гг. XIX века. Это пьеса о кризисе искусства, художественного сознания. Этот кризис порождает драматизм судеб, причастных к искусству, разрывая души и вывихивая творческое сознание героев. Кризис сознания погружён в ощущение кризисности жизни.

“Любовные эти неудачи, одна с другой, бок о бок, говорят о некоей общей неудаче человеческого существования, о неудаче эпохальной, о печальном миросостоянии, о кризисе, в котором находится современный мир” (Н. Берковский).

Такую драматическую структуру можно было назвать “полифонической драмой” , настолько внутренние голоса героев одновременно и нераздельны, и неслиянны. Их души и судьбы их душ развёртывают “неразрешимый” и “незавершимый” диалог своей внутренней жизни.

• В пьесе множество сюжетных линий, микроконфликтов, из которых ни один не преобладает;
• персонажи расплывчаты;
• всё подчинено ритму внутреннего времени, игре пауз, магии воспоминаний, атмосфере сумерек, музыки.

Эффектные финалы актов:

• “…всё действие идёт мирно, тихо, а в конце даю зрителю по морде” (Чехов).

Мелодраматические финалы.

• Название - «Чайка»” – символ.

Символ – (греч. Symbolon) – условный знак, примета – слово, обозначающее предмет, наделяемый в повествовании дополнительным, исключительно важным значением:

• многозначен;
• непостижим.

?Символом чего, на ваш взгляд, становится чайка?

III. Пьесы «Дядя Ваня», «Три сестры» и «Вишнёвый сад» можно рассмотреть как трилогию с точки зрения общности конфликта, сюжета, системы образов, проблем и мотивов.

«Дядя Ваня». Сцены из деревенской жизни в четырёх действиях.

?Дайте определение сюжета, фабулы.

?Изложите сюжет пьесы. Ваш вывод?

Ответ: Сценическое действие в пьесе ослаблено, фабула занимает второстепенное место. Убийство профессора так и не состоялось; при всём обилии любовных коллизий ни одна не получает своего сценического развития.

Обобщение учителя: Чехов так сформулировал задачи современной драмы в 1889 году:

“Краткость – сестра таланта… любовные объяснения, измены жён и мужей, вдовьи, сиротские и всякие другие слёзы давно уже описаны. Сюжет должен быть нов, а фабула может отсутствовать”.

В «Дяде Ване» фабула, если не отсутствует вовсе, то занимает вполне второстепенное место в сценическом действии.

?Чем же тогда определяется развитие действия?

Работа с текстом. Прочитаем I действие пьесы по ролям.

Целевая установка: Проведём наблюдения:

• настроения героев;
• характер конфликта;
• темы, мотивы.

Дневник наблюдений:

1. Настроение героев:

Астров: недоволен своей жизнью:

“ничего я не хочу, ничего мне не нужно, никого я не люблю…”.

Войницкий: раздражён, также недоволен своей жизнью:

“жизнь выбилась из колеи”, “стало хуже, так как обленился, ничего не делаю и только ворчу, как старый хрен”.

Вывод: Оба героя недовольны своей настоящей жизнью. Примечательно, что уже в первых их репликах звучит слово “душно”, которое создаёт ощущение всеобщего неблагополучия, замкнутости пространства.

2. Какие мотивы звучат в I действии пьесы?

Мотив времени. Герои постоянно говорят о времени:

Астров: “В десять лет другим человеком стал.”

“… сколько прошло, как мы знакомы?”

“Сильно я изменился с тех пор?”

Войницкий: “С тех пор, как … прежде минуты свободной не было …”

“Но мы уже пятьдесят лет говорим, и говорим, и читаем брошюры…”

“Теперь мне сорок семь лет. … так глупо проворонил время …”

Мария Васильевна: “Опровергает то, что семь лет защищал … в последний год ты так изменился …”

Мотив одиночества героев. Он реализуется, прежде всего, в неумении героев слушать друг друга.

Мотив памяти.

Марина: “Дай Бог память…”

“Люди не помянут, зато Бог помянет.”

Астров: “… те, которые будут жить после нас через сто – двести лет … помянут ли нас добрым словом?”

Мария Васильевна: “Забыла я сказать …потеряла память.”

Мотив незадающейся судьбы.

Войницкий: “Я был светлой личностью, от которой никому не было светло…”

Вывод: Сюжет в пьесе начинается не с события как такового, а с общего психологического состояния героев – недовольства жизнью, судьбой, самими собой.

3. Помимо этого, героев объединяет дом, в котором они обитают. Каков он?

Ответ: Его описание можно найти в репликах героев, в авторских ремарках. “Склеп”, “неблагополучно в этом доме”, “какой-то лабиринт, двадцать шесть громадных комнат”. Комната Дяди Вани одновременно и спальня, и контора имения; клетка со скворцом, на стене карта Африки…

?В этом доме прошла вся жизнь Дяди Вани. Расскажите о ней.

4. В чём, по-вашему, заключается своеобразие конфликта?

Ответ: Оно, прежде всего, в разобщённости героев, в их взаимной раздражённости; конфликт носит внутренний характер. Герои недовольны своей судьбой.

Войницкий: “В такую погоду хорошо повеситься…”.

• Завязка действия вынесена за пределы сцены. Из разговора героев мы узнаём, что жизнь “выбилась из колеи” тогда, когда “профессор решил поселиться здесь”.
• Определяются любовные линии пьесы: Войницкий влюблён в Елену Андреевну, Соня в Астрова, Елена Андреевна увлечена Астровым, а он, в свою очередь, Еленой Андреевной. “Пять пудов любви”, о которых говорил Чехов в применении к “Чайке”, присутствуют и здесь.

?Чем ещё усугубляется конфликт Войницкого с окружающими и самим собой?

Ответ: Безответной любовью к Елене Андреевне.

Осознанием того, что профессор Серебряков, человек, ради которого затрачивались усилия, оказался “мыльным пузырём”. (Д. I, II)

?Какая сцена становится кульминационной в проявлении героями их недовольства друг другом?

Ответ: В III действии Серебряков предлагает продать дом.

Работа с текстом. Чтение сцены по ролям.

Целевая установка: Как ведут себя герои?

Чем можно объяснить столь бурный протест Войницкого?

Ответ: Дом был средоточием жизни Войницкого, его иллюзий подлинной жизни. Ради него он “десять лет работал как вол…”. “Имение чисто от долгов…”. Протест Дяди Вани столь силён, что он дважды стреляет в Серебрякова, но неудачно.

?Как можно оценить финал пьесы? (Д. IV)

Ответ: Вроде бы “благополучен”: Серебряков с Еленой Андреевной уезжает, Войницкий обещает по-прежнему высылать переводы, вновь принимается за работу. Однако читателю ясно, что работа счастья не принесёт и не восстановит распавшегося мира. Но:

“Когда нет настоящей жизни, то живут миражами. Всё-таки лучше, чем ничего”, - говорит Войницкий.

?Стоит задуматься над вопросом: достигли ли герои желаемого?

Обобщение учителя: Нет. Крушение надежд на счастье терпят все герои: доктор Астров в любви к Елене Андреевне, Соня в любви к Астрову, глубоко несчастна Елена Андреевна. Символом неудачника в пьесе становится Телегин, обедневший помещик, приживал, имени которого никто не помнит. История его жизни глубоко примечательна: от него давно убежала жена, но он остаётся ей “верен”, помогает, чем может – “отдал всё имущество на воспитание деточек, которых она прижила с любимым человеком”. В Телегине, как в зеркале, отражаются и доводятся до логического завершения общие для всех героев черты. Нелепость героя Чехов подчёркивает сценическими средствами.

Работа с текстом. Что следует из него?

• его никто не слушает;
• говорит он не к месту и глупости;
• кличка “Вафля”;
• все к нему относятся снисходительно-пренебрежительно: “Заткни фонтан, Вафля”.

?Был ли у героев шанс стать счастливыми, реализовать свои мечты? Что для этого нужно было сделать?

Обобщение учителя: Нужно было проявить чуточку безумия. В конце III действия Войницкий делает первый шаг к этому: “Я с ума схожу!”

Елена Андреевна о нём: “Он с ума сошёл!”

Астрову нужно было забыть о лесе и больных (что он почти делает), Елене Андреевне - бросить Серебрякова. Вместо этого – жалкий поцелуй при прощании.

У Дяди Вани два пути:

1. убить Серебрякова;
2. продать имение.

Любой из них – освобождение от иллюзий, шанс на счастье, но не гарантия его.

?Что же мешает героям Чехова совершить правильный выбор?

Обобщение учителя: Норма, традиционное представление о морали. Путь героев оказался “заграждён этикой” (Лев Шестов). “Отстранение этического”, умение пожертвовать самым дорогим – непременное условие на пути к свободе (а именно к ней стремятся все герои Чехова). Но вопрос в том, ради чего жертвовать? Герои готовы к жертвам, вся жизнь Войницкого – пример самопожертвования. Парадокс в том, что это жертва во имя долга, то есть этики. Но у Чехова, как мы помним, этика, долг – не абсолют.

В Ветхом Завете библейский миф об Аврааме, который готов был принести сына своего Исаака в жертву по требованию Бога, становится примером бесконечной веры.

“Каждый сам должен решить для себя, что считать своим Исааком”. (Кьеркегор)

Дом для дядя Вани и есть его Исаак. Таким образом, вопрос об этике – центральный в «Дяде Ване».

Почему герои не делают следующего шага, Чехов не отвечает.

Попробуем ответ на этот вопрос найти в следующей пьесе трилогии Чехова «Три сестры».

IV. «Три сестры». Драма в 4-х действиях. 1900 г.

1. Изложите сюжет пьесы. Что общего с сюжетом пьесы «Дядя Ваня»?

Ответ:

• ослабленность фабульного действия;
• развитие действия определяется изменениями в психологическом состоянии героев;
• общность проблем, мотивов;
• общность системы образов.

2. Работа с текстом. Чтение по ролям. Действие I.

Целевая установка: Определите основные мотивы, проблемы.

Ответ: Как и в «Дяде Ване», проблема счастья и мотив времени являются центральными.

3. Как они реализуются в системе образов? Какие изменения происходят с героями в ходе пьесы?

Работа с текстом. Составление таблицы.

(Целесообразно разбить класс на 4 группы).

Подведём итог: Как и в «Дяде Ване» герои в ситуации выбора. Они переживают крушение иллюзий, надежд. Но не отказываются от них. Таким образом, конфликт, обозначенный в предыдущей пьесе, углубляется и развивается.

?С кем из героев пьесы «Дядя Ваня» можно соотнести Андрея Прозорова?

Ответ: Андрей – психологическая разработка образа профессора Серебрякова, то есть человека, когда-то подававшего блестящие надежды, но оказавшегося “мыльным пузырём”.

?Как сёстры ведут себя в ситуации выбора? Что мешает им быть счастливыми?

Обобщение учителя:

а) Ольга. “Отстранение этического не для неё”:

• она не противостоит Наташе, когда та оскорбляет Анфису;
• Маша рассказывает Ольге о любви к Вершинину. Ольга демонстративно уходит.

Этика для Ольги существует благодаря “не слышу” и ради “не слышу”.

б) Ирина и Тузенбах. На их примере Чехов беспощадно разоблачает иллюзию “работы”, деятельности во имя чего-либо. Ирина понимает, что уходит всё дальше от настоящей жизни; она готова кричать: “Я в отчаянии..!” Но в последней сцене повторяет, как заведённая: “буду работать …” Но это не сделает её счастливой.

в) Маша. Она более всех открыта абсурду и готова принять его:

• “эта жизнь, проклятая, невыносимая…”
• не придаётся иллюзии о работе;
• изменяет мужу.

Следовательно, приняв абсурд, можно жить и даже быть счастливой. Однако такое счастье недолговечно.

?Как Чехов подчёркивает эту мысль в пьесе?

Ответ: Музыкальный мотив. Маше и Вершинину не нужны слова.

Помимо Андрея и трёх сестёр выделяется следующая группа героев – Солёный, Чебутыкин и Наташа. Рассмотрим их функции в пьесе.

?В чём роль Солёного в пьесе?

Ответ: У него главная функция – разбивать иллюзии героев-идеалистов.

Внешне не симпатичный, жестокий, он внутренне близок автору. Это подчёркивается и способом создания образа Солёного: его речь насыщена литературными реминисценциями, которые становятся смысловым лейтмотивом пьесы.

Работа с текстом. Проследим, где и когда они реализуются.

Итог работы:

• “Я странен, не странен кто ж!” - отсылка к Грибоедову. Там тоже герой – идеалист, которого постигает крушение иллюзий.
• “Забудь, забудь мечтания свои!” – говорит Тузенбаху, Ирине.Отсылка к «Цыганам» Пушкина. Перед нами истина, столь необходимая героям.
• “Он и ахнуть не успел, как на него медведь насел!” Это цитата из басни И. Крылова“Крестьянин и Работник”; тема её: человеческая неблагодарность.

Смысл заимствования еще и в том, что страшное может открыться в любую минуту – “Ахнуть не успеешь”.

Похож Солёный на Лермонтова – писателя, создавшего первого дегуманизированного героя русской литературы.

Солёный играет и более заметную роль: убивает Тузенбаха на дуэли.

Пули, выпущенные в «Дяде Ване», достигают цели. Тузенбах гибнет глупо, бессмысленно, в тот момент, когда его переполняют надежды.

?В чем смысл этой смерти?

Ответ: Всё, что им говорилось накануне, представляется в нелепом виде. Он просит, чтобы ему приготовили кофе, а жить осталось минуты.

?Образу Солёного функционально близок Чебутыкин.

Работа с текстом. Докажите это.

Обобщение учителя: Дегуманизация его происходит на наших глазах:

• I действие. Дарит самовар на дне рождения Ирины и плачет. Самовар здесь символ дома, счастья, несостоявшейся любви.
• III действие. Во время пожара он пьян. Здесь прослеживается сюжетное сходство с образом доктора Астрова. Доктор Астров вспоминает стрелочника, который умер “у [него] под хлороформом”. Чебутыкин: “В прошлую среду лечил на Засыпи женщину - умерла, и я виноват, что она умерла”.
• Разбивает часы – подарок любимой женщины.
• Его фраза “тара … рабумбия … Сижу на тумбе я” полна абсурда и становится выражением абсурда.
• IV действие. Он указывает выход Андрею:“Надень шапку, возьми в руки палку … и уходи … без оглядки …”.

?В этой же группе персонажей находится и Наташа.

В чём её роль?

Работа с текстом. Расскажите о ней.

Обобщение учителя. Внешне – “мещанка”, над ней, как и над Солёным, не властно этическое. Её роль также велика:

• переселяет Ирину;
• уходят из дома Ольга с Анфисой.

Тем самым лишает сестёр иллюзий.

• под её влиянием Андрей влезает в долги, закладывает дом.

5. Таким образом, с домом связаны надежды и разочарования героев.

Работа с текстом. Проследите, как создаёт Чехов образ дома. Сравните с образом дома в пьесе «Дядя Ваня».

Обобщение учителя: В описании дома меньше конкретики. Больше внимания уделено психологическому состоянию героев в нём. Если в «Дяде Ване» имение свободно от долгов, то здесь дом заложен. Так же возникает оппозиция “жизнь в доме – Москва”, в которой бытие в доме мыслится как неподлинное, Москва же становится символом иной, настоящей жизни. Герои уже желают продать дом, смутно чувствуя, что именно он является препятствием на пути к счастью.

Таким образом, проблемы, мотивы, заявленные в пьесе «Дядя Ваня», находят своё дальнейшее развитие в «Трёх сёстрах». Однако финал пьесы открыт. На вопрос Ольги: “Зачем мы живём, зачем страдаем …” ответа нет.

Домашнее задание:

1. Сообщение “История создания пьесы «Вишнёвый сад», оценка современниками”.
2. Первая группа учащихся: оцените сюжет комедии с точки зрения завершения развития общего сюжета в трилогии.
3. Вторая группа учащихся: прокомментируйте ведущие мотивы «Вишнёвого сада» в контексте трилогии.
4. Третья группа учащихся: проанализируйте систему образов пьесы в сравнении с пьесами «Дядя Ваня», «Три сестры».

В проведении урока можно использовать тесты по содержанию пьес, составление которых можно предложить учащимся в качестве домашнего задания.

Тест по содержанию пьесы А.П. Чехова «Дядя Ваня»

1. Сколько лет знакомы Астров и нянька Марина?
2. “Жарко, душно, а наш великий учёный в пальто, в калошах, с зонтиком и в перчатках”. О ком идёт речь?
3. Возраст Войницкого.
4. С героем какого русского писателя XIX века сравнивает себя Астров?
5. Кому снился сон, что у него “нога чужая”?
6. У какого русского классика, по словам Серебрякова, от подагры случилась грудная жаба?
7. Кто называет Марью Васильевну идиоткой?
8. Кто сравнивает себя с одним из героев Островского?
9. Кто первый назвал Войницкого дядей Ваней?
10. Кто тупеет от признаний в любви в свой адрес?
11. В чьих венах, по словам Войницкого, течёт русалочья кровь?
12. Какое лингвистически неверное слово, означающее признание вины, частенько употребляет дядя Ваня?
13. Автор фразы: “повесьте ваши уши на гвоздь внимания”.
14. Владелец описываемого в произведении имения.
15. Сколько оно стоило и за сколько было куплено?
16. Количество комнат в этом имении.

(Дмитрий Усманов).

Тест по содержанию пьесы А.П. Чехова «Три сестры»

1. День смерти отца сестёр и именины Ирины.
2. Сколько лет Ольга служит в гимназии?
3. Мечта сестёр.
4. Сколько лет Ольге? Ирине? Маше?
5. При каком недуге используется следующее лекарство:”два золотника нафталина на полбутылки спирта… растворить и употреблять ежедневно”?
6. Кто к кому обращается: “птица моя белая”?
7. Подарок Чебутыкина Ирине.
8. Улица на которой жили сёстры в Москве.
9. Кого из героев называли “влюблённым майором”?
10. Сколько лет Вершинину?
11. Любимое дерево Вершинина.
12. Самый афористичный герой пьесы, “шутник”.
13. Сколько человек за столом на именинах Ирины? Что обозначает это число?
14. Настоящая фамилия Тузенбаха.
15. Как из слова “чепуха” появилось “реникса”?
16. Кому принадлежит реплика: “Бальзак венчался в Бердичеве”?

(Наталья Лукина).

Урок 4,5. “Скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь”. Анализ пьесы «Вишневый сад». Обобщение

Ход сдвоенного урока

I. Комедия «Вишневый сад», завершающая трилогию, может рассматриваться как завещание писателя, его последнее слово.

1. Сообщение ученика. История создания пьесы, восприятие её современниками (К. Станиславский, В. Немирович-Данченко, М. Горький, В.Мейерхольд).

2. Чтение I действия.

Работа по домашнему заданию.

Итоги домашнего задания.

• В оценке сюжета важно обратить внимание на характерное для пьес отсутствие фабулы; настроение героев, их одиночество, разъединенность определяют развитие сюжета. Они предлагают массу проектов для спасения вишнёвого сада, но решительно неспособны действовать.
• Мотивы времени, воспоминаний, незадающейся судьбы, проблема счастья так же являются ведущими в «Вишневом саде», как и в предыдущих пьесах, но теперь они играют определяющую роль, полностью подчиняя себе героев. Мотивы “купли – продажи”, “отъезда – пребывания” в доме открывают и завершают действие пьесы. Обратим внимание учеников на то, что мотив смерти здесь звучит более настойчиво.
• Расстановка героев усложняется. В I действии перед нами новые, но легко узнаваемые герои. Они сильно постарели, обрели способность трезво смотреть на мир, но расстаться с иллюзиями не хотят.

Раневская знает, что дом нужно продать, но надеется на помощь Лопахина, просит Петю: «Спасите меня, Петя!” Гаев прекрасно понимает всю безвыходность ситуации, но старательно отгораживается от мира реальности, от мыслей о смерти абсурдной фразой”Кого?” Он абсолютно беспомощен. Пародией на этих героев становится Епиходов, который никак не может решить, жить ему или застрелиться. Он адаптировался в мире абсурда (этим объясняется его кличка:”22 несчастья”). Он же превращает в фарс трагедию Войницкого («Дядя Ваня») и доводит до логического завершения сюжетную линию, связанную с идеей самоубийства. Не менее беспомощным выглядит “молодое поколение” в пьесе: Аня наивна, полна иллюзий(верный признак несостоятельности героя в мире Чехова). Образ Пети наглядно иллюстрирует идею деградации героя-идеалиста (в предыдущих пьесах это Астров и Вершинин). Он “вечный студент”, “облезлый барин”, ничем не занят, говорит – и то некстати. Петя совершенно не принимает реального мира, истины для него не существует, поэтому его монологи так неубедительны. Он “выше любви”. Здесь звучит явная ирония автора, подчеркнутая сценически (в III действии в сцене бала он падает с лестницы и все смеются над ним). “Чистюлькой “называет его Любовь Андреевна. Самым здравомыслящим, на первый взгляд, выглядит Ермолай Лопахин. Человек дела, он встает в пятом часу утра, не может жить без дела. Его дед был крепостным у Раневской, а Ермолай теперь богат. Именно он разбивает иллюзии Раневской и Гаева. Но он же покупает дом, который является средоточием иллюзий; он не может устроить своё собственное счастье; Лопахин живет во власти воспоминаний, прошлого.

3. Таким образом, главным героем в пьесе становится дом – “вишнёвый сад”.

Давайте подумаем над вопросом, почему в применении к комедии “Вишнёвый сад” уместнее говорить о хронотопе дома, в то время как в отношении к первым двум пьесам трилогии правильнее говорить об образе дома?

Вспомним, что такое хронотоп?

Хронотоп – пространственно-временная организация образа.

Работа с ремарками пьесы. Проследим, как создается в пьесе образ времени и пространства.

Итоги наблюдений.

• В первом действии события не выходят за рамки комнаты, которая “до сих пор называется детскою”. Ощущение замкнутого пространства достигается упоминанием о закрытых окнах. Автор подчеркивает несвободу героев, их зависимость от прошлого. Это находит отражение и в “одах” Гаева столетнему “шкапу”, и в восторгах Любови Андреевны при виде детской. Темы разговоров героев связаны с прошлым. О главном – продаже сада – они говорят мимоходом.
• Во втором действии на сцене – поле (безграничное пространство). Символичными становятся образы давно заброшенной часовенки и камней, которые когда-то были могильными плитами. С ними в пьесу входит мотив не только смерти, но и преодоления героями прошлого, воспоминаний. Образ иного, реального пространства включён обозначением на горизонте большого города. Этот мир чужд героям, они его боятся (сцена с прохожим), но разрушительное воздействие города на вишнёвый сад неизбежно – нельзя убежать от действительности. Чехов подчёркивает эту мысль звуковой инструментовкой сцены: в тишине “вдруг раздаётся отдалённый звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный”.
• III действие – кульминация, как в развитии внешнего конфликта (сад продан), так и внутреннего. Мы вновь оказываемся в доме, в гостиной, где происходит абсолютно абсурдное действо: бал. “И музыканты пришли некстати, и бал мы затеяли некстати” (Раневская). Трагизм ситуации преодолевается приемом карнавализации действительности, трагедия соединяется с фарсом: Шарлотта показывает свои бесконечные фокусы, Петя падает с лестницы, играют на бильярде, все танцуют. Непонимание, разобщённость героев достигают своего апогея.

Работа с текстом. Прочитаем монолог Лопахина, завершающий III действие, проследим по авторским ремаркам за изменениями в психологическом состоянии героя.

“Новый помещик, владелец вишнёвого сада” не чувствует себя счастливым. “Скорее бы изменилась наша нескладная, несчастливая жизнь”, - “со слезами” произносит Лопахин. Любовь Андреевна горько плачет, “в зале и гостиной нет никого”.

• Образ пустого дома доминирует в IV действии. Порядок, мир в нём нарушены. Мы вновь, как и в I действии, в детской (кольцевая композиция). Но теперь во всем чувствуется пустота. Бывшие хозяева покидают дом. Двери запирают на ключ, забывая о Фирсе. Пьеса заканчивается тем, что вновь слышится “отдалённый звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный”. И в тишине “слышно, как далеко в саду топором стучат по дереву”.

?В чём смысл последней сцены пьесы?

• Дом продан. Героев больше ничего не связывает, иллюзии потеряны.
• Фирс – олицетворение этики и долга – заперт в доме. С “этическим” покончено.
• XIX век завершен. Наступает XX, “железный” век. “Бездомье становится судьбой мира”. (Мартин Хайдеггер).

?Что же тогда обретают герои Чехова?

Если не счастье, то свободу… Значит, именно свобода в мире Чехова является важнейшей категорией, смыслом человеческого бытия.

II. Обобщение.

?Что же позволяет объединить пьесы А. Чехова «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишнёвый сад» в трилогию?

Предлагаем ребятам самостоятельно обобщить материал уроков.

Итог работы.

Определим критерии этой общности.

1. В каждой пьесе герой находится в конфликте с окружающим миром; каждый также испытывает внутренний разлад. Таким образом, конфликт приобретает тотальный характер – его носители практически все лица. Для героев характерно ожидание перемен.

2. Проблемы счастья и времени становятся ведущими в трилогии.

У всех героев:
счастье в прошлом,
несчастье в настоящем,
надежды на счастье в будущем.

3. Образ дома (“дворянского гнезда”) – центральный во всех трёх пьесах.

В доме воплощается представление героев о счастье – он хранит память о прошлом, свидетельствует о неблагополучии настоящего; его сохранение или потеря внушают надежды на будущее.

Таким образом, мотивы “купли-продажи” дома, “отъезда-пребывания” в нём становятся смысло- и сюжетоорганизующими в пьесах.

4. В пьесах происходит деградация героя-идеалиста.

• В «Дяде Ване» – это доктор Астров;
• в «Трёх сёстрах» – полковник Вершинин;
• в «Вишнёвом саде» – студент Трофимов.

Работа по рядам. Назовите их “положительные программы”. Что их объединяет?

Ответ: Идея работы и счастья в будущем.

5. Герои находится в ситуации выбора своей дальнейшей судьбы.

Практически каждый ощущает ситуацию распада мира в большей или меньшей степени. В «Дяде Ване» - это, прежде всего, Дядя Ваня; в «Трёх сёстрах» – сёстры Ольга, Маша и Ирина Прозоровы; в «Вишнёвом саде» – Раневская.

Есть в пьесах и пародия на них: Телегин, Чебутыкин, Епиходов и Шарлотта.

Можно проследить и другие параллели между героями пьес:

• Марина – Анфиса;
• Ферапонт – Фирс;
• Телегин – Епиходов;
• Солёный – Яша;
• Серебряков – Прозоров.

Здесь налицо и внешнее сходство:

• религиозность, глухота, неудавшееся профессорство и так далее.

Такая общность конфликта, сюжета, системы образов позволяет ввести понятие метасюжета.

Метасюжет – сюжет, объединяющий все сюжетные линии отдельных произведений, выстраивающий их как художественное целое.

Именно ситуация выбора, в которой находятся герои, определяет метасюжет трилогии. Герои должны:

• либо открыться, довериться миру абсурда, отказавшись от привычных норм и ценностей;
• либо продолжать множить иллюзии, влача неистинное существование, уповая на будущее.

Финал трилогии открыт, ответов на вопрсы, поставленные в пьесах Чеховым, мы не найдём, ибо не в этом задача искусства, по мнению драматурга. Сейчас, в конце XX века, мы задаём себе вопросы о смысле бытия, которые так тревожили А. П. Чехова, и замечательно то, что каждый имеет возможность дать свой ответ, сделать свой выбор…

Литература для учителя:

1. Бражников И. Неоткрытый Чехов, или осколки распавшегося мира. Статья 2. Философия Чехова // Литературный альманах «Дядя Ваня», №1(5), 1993.
2. Парамонов Б. Провозвестник Чехов.стр.254 - 266.
3. Тамарченко А. Театр и драматургия начала века. В кн: История русской литературы: XX век: Серебряный век/Под ред. Жоржа Нива, Ильи Сермана, Витторио Страды и Ефима Эткинда. - М.: Изд. группа «Прогресс» - «Литера», 1995. Стр.336 - 339.